Планета муравьёв

Впрочем, листорезы остались непобежденными, но и бразильцы не сдали позиций. Сегодня их противостояние зашло в тупик. Или, если хотите, пришло к гармоничному равновесию. В тропических лесах, саваннах и других природных местообитаниях муравьи-листорезы являются одними из лучших разрыхлителей почвы. Выполняя эту важнейшую функцию вкупе со своей традиционной ролью активных потребителей растительного сырья, они создают уникальные экосистемы и в целом способствуют увеличению биоразнообразия в своей естественной среде обитания.

Семьи муравьев-листорезов – это сверхорганизмы, процветающие в природных условиях. И хотя ужиться с ними нелегко, они являются источником жизни и чудом, не перестающим удивлять своих соседей по планете – людей.

26 Муравьи, которые видели динозавров

В 1950-е гг. мы с моим наставником Уильямом Брауном постоянно обсуждали эволюционную историю муравьев. Несмотря на то что мирмекологи изучили тысячи ныне существующих видов, мы располагаем лишь довольно скудной информацией о месте и времени происхождения этой доминантной группы насекомых. От кого произошли первые на Земле муравьи? Когда они появились? И зачем?

В нашем распоряжении имелось множество ископаемых остатков. Самым богатым кладезем древних образцов был балтийский янтарь – окаменевшая смола хвойных деревьев, росших по берегам Балтийского моря в эпоху эоцена, примерно 50 млн лет назад. Мой гарвардский предшественник Уильям Мортон Уилер собрал и тщательно описал большую коллекцию сохранившихся в янтаре муравьев. Но балтийский янтарь, хотя и позволял проследить значительный отрезок эволюции, ничего не говорил о происхождении муравьев в целом. Лучшее, что мы могли сделать, – экстраполировать назад во времени те тенденции, которые мы вывели из анализа окаменелостей в балтийском янтаре.

Мы предположили, что непосредственными предками муравьев, скорее всего, были жалящие осы, которые каким-то образом совершили гигантский скачок от одиночного к общественному образу жизни. Чтобы проверить наши догадки, нам требовались более древние окаменелости – намного древнее тех, что содержались в балтийском янтаре. Несколько разрозненных образцов из древних горных пород указывали на то, что нам нужен янтарь с сохранившимися в нем насекомыми мелового периода – последнего периода мезозойской эры, которая также известна как эпоха рептилий или эпоха динозавров.

Прорыв произошел в 1965 г., когда двое коллекционеров-любителей, мистер и миссис Эдмунд Фрей из Маунтинсайда (штат Нью-Джерси), изучая фрагменты янтаря мелового периода, добываемого в местной шахте, наткнулись на кусок с двумя рабочими муравьями. Они великодушно пожертвовали эти драгоценные с научной точки зрения окаменелости Гарвардскому университету, и мне выпала честь первому изучить муравьев возрастом примерно 90 млн лет.

Что нового рассказали нам эти вестники из далекого прошлого? Их внешнее строение (по крайней мере то, что можно было рассмотреть) соответствовало нашим с Биллом Брауном ожиданиям, но лишь частично. Некоторые особенности строения тела оказались более примитивными, чем мы предполагали. Другими словами, нью-джерсийские муравьи мелового периода сочетали в себе как признаки осиных предков, так и уникальные черты первых муравьев:

● мандибулы – осиные;

● средняя часть тела – муравьиная;

● «талия» со спины – муравьиная;

● усики – промежуточные между осиными и муравьиными.

Чтобы официально обозначить этот новый ископаемый вид, я придумал ему латинизированное название: Sphecomyrma freyi. Первая часть, название рода, означает «оса-муравей»; вторая, название вида, оказывает дань уважения его первооткрывателям – мистеру и миссис Фрей.

В результате дальнейших поисков в других месторождениях янтаря, в частности в канадской провинции Альберта и Мьянме, были обнаружены новые экземпляры Sphecomyrma. Некоторое время казалось, что мы наконец-то нашли недостающее звено в истории происхождения муравьев или по крайней мере близко подошли к этому. Муравьи, очевидно, произошли напрямую от предкового вида ос в мезозойскую эру путем последовательного и постепенного, одного за другим, изменения признаков.

Но затем внезапно – разумеется, по меркам геологического времени – все изменилось. По мере того как коллекция мезозойских окаменелостей расширялась и у нас накапливалось все больше данных об эволюционных прародителях современных муравьев, стало очевидно, что их развитие вовсе не было прямолинейным, а представляло собой адаптивную радиацию: наиболее успешная ранняя популяция или несколько таких популяций разделились на множество видов, которые стали специализироваться, осваивая разные ниши в экосистемах эпохи динозавров.