Планета незаходящего Солнца

– Это что, вы нам не доверяете Эдуард Павлович?        – Я, так прошу не считать! – перебил её Заварский.      – Знаете, как говорят с древних времен? «Доверяй, но проверяй», а в нашем положении, надо проверять и ещё раз перепроверять. Мы будем делать то, что не делал ещё никто. Такой близкий подход к звезде очень опасен.

Заварский опять стал мерить шагами пространство между ребятами и креслом пилота.

Немного походив молча, он остановился напротив Серёжи и Жени, и ещё раз сказал.

– Я лично! – прошу вас, отнестись к этому заданию очень серьезно.

На первой линии всего два кресла, пилота и штурмана. Только они могут перемещаться непосредственно возле пульта управления, на расстоянии, с которого можно управлять кораблем. Заварский подошел к креслу пилота и сел в него. Положил руки на подлокотники, на которых находятся приборы управления креслом. Кресло плавно приподнялось над палубой и развернулось к ребятам, которые сидели в креслах расположенных на второй магнитной линии и внимательно наблюдали за ним.

Развернувшись, Заварский окинул ребят взглядом, в котором кипело негодование. Во взгляде присутствовала боль. Боль, чего-то не высказанного. Еще, где-то глубоко, был запрятан страх.

Этот взгляд, пойманный ребятами, был секундным. Потом, он сменился на обычный, внимательный и теплый. Но, этой секунды хватило, чтобы собраться и приготовиться к чему-то неприятному.

Взгляд сменился, а прозвучавшие слова, остались от того, неприятного взгляда.

– Если честно, я не понимаю, почему такую ответственную разработку траектории полёта. И, управление звездолётом, в экстремальной ситуации, доверили вам. Вам! ни разу не управлявшим самостоятельно.

Ребята переглянулись, у всех на лице была тень смущения. Было ясно, что Заварский им не доверяет.

Заварский сказал это, и задумался, взволновано перебирая составные части браслета, надетого на запястье правой руки. От этого перебора браслет вращался на руке с такой скоростью, что казалось скоро пойдёт дым от кожи под браслетом.

Это занятие видно его успокаивало. Постепенно скорость вращения браслета замедлялась. Чем тиши вращался браслет, тем спокойней становилось его выражение лица.

Ребята, молча, наблюдали за ним. Когда вращение браслета прекратилось, он хлопнул себя руками по коленям и встал:

– Хорошо, – раз это поручили вам, значить так надо. Будем заниматься каждый своими делами. Заварский, еще раз окинул всех взглядом и направился к лифту. На этот раз, в его взгляде кроме печали, ничего не было.

– Что Юра, ты слышал? Нам с тобой не доверяют, – обратился Олег Громов к Миронову, вставая.

– Да Олежка ты прав, нам с тобой не доверяют. И не только Эдуард Павлович, но и наши друзья, в лице Серёги и Евгении, – ответил Юра, поглядывая на Серёжу и Женю хитрым взглядом. – Поэтому, мы с тобой, наверное, обидимся и пойдем отдыхать, – добавил Юра, поднимаясь следом за Олегом.

Они подошли к лифту, Юра повернулся и сказал.

– Но вы не расслабляйтесь! – мы скоро вернемся и проверим, что вы тут наработаете! Евгения махнула им в след рукой: – Давайте топайте себе! – топайте балагуры.

Было слышно, как в закрывающемся лифте весело смеялись Олег и Юра. – Ты заметила, Жень? Как тесное общение Олега с Юрой влияет на его характер, теперь он тоже начал шутить.

Женя усмехнулась:       – С кем поведешься от того и наберешься, – сказала она, вставая и пересаживаясь в кресло из которого поднялся Заварский. Серёжа занял вторе кресло на первой линии:

– Ну что Жень, начнем работать, – сказал он, придвигаясь ближе к пульту управления. – Да время действительно мало, надо работать, – ответила Евгения. Заварский спустился в оздоровительный центр и, не заходя в медпункт, встал на беговую дорожку. На пульте управления набрал пятнадцать километров в час и расстояние десять километров.

Он бежал, а в голове саднила одна мысль.

«Сорвался! Я сорвался и обидел ребят».       Заварский бежал так, как будто старался убежать от своих размышлений, но они догоняли и вновь теснились в голове.

Пробежав заявленное расстояние, он направился в свою комнату отдыха и там принял душ. Переоделся в новую форму из Материализатора, а использованную бросил в Утилизатор. Энергичный бег и вода привели его в рабочее состояние.

Заварский занимал отсек для отдыха командира Звездолёта. В этот отсек, поступает информация со всего корабля. Отсюда, можно управлять звездолётом.       При необходимости, стена, где стоит рабочий стол, превращается в многоканальный монитор, на котором можно увидеть, что происходит внутри звездолета и за бортом.