Планета новогодних елок

Маркус тем временем вошел в здание, которое служило, видимо, складом деревянных лошадок, выбрал лошадку с двухместным седлом и пригласил Марко сесть вместе с ним.

- Ладно, кончай валять дурака! - рассердился потомок древних римлян, у которого и без того были свои счеты с этими лошадками.

- А в чем дело? Это же наши "роботы". Садись, и поедем. Они для того и существуют.

- Нечто вроде такси? - съехидничал Марко. - А где же счетчик? Короче, кому платить за проезд?

Маркус с изумлением посмотрел на него.

- А за что ты хочешь платить? - улыбнулся он. - "Роботы" общие. Кому надо, тот и берет их.

Деревянная лошадка плавно и бесшумно тронулась с места и легко полетела вперед, мягко покачиваясь в теплом и ласковом воздухе. Только тут Марко заметил то, что должно было поразить его еще раньше: в Новый год, зимой, на улице он был в одной пижаме, а у него даже руки не замерзли! Тут ему пришли на помощь скромные познания в географии. Он вспомнил, что и на Земле есть страны, где в январе жарко, как в Италии летом. И все же какое-то сомнение у него оставалось, но вскоре другие впечатления заставили его позабыть о нем.

- Смотри-ка, магазины открыты! - опять удивился он.

- Чего же тут странного? Они всегда открыты, - ответил Маркус.

- Да ведь сегодня Новый год! У нас в этот день все отдыхают.

Маркус не ответил.

"Просто какая-то ненормальная планета! - подумал Марко. - Игрушечные лошадки вместо такси, и магазины открыты в Новый год... Сам черт не разберет, что тут делается!"

Дома на бульваре выглядели чистыми и нарядными. И не найти было ни одного балкона, ни одного окна, где не выставлена была бы новогодняя елочка, украшенная блестящими игрушками. Городские власти, если, конечно, это они позаботились о них, немало потрудились. Невозможно было представить себе город, украшенный лучше. Он был красив, как рекламная афиша "Летайте самолетами "Италтурист". Однако все же странно, что повсюду открыты магазины. Впрочем, возможно, сегодня не 1 января, а 31 или даже 27 декабря? Обычно к Новому году готовятся заранее, да и хозяева магазинов заинтересованы в том, чтобы люди сделали побольше покупок.

- Маркус! - позвал Марко. - А какой день был вчера?

- Новогодний, - услышал он в ответ.

"Ну вот, я был прав, - обрадовался Марко, - магазины открыты потому, что не сегодня Новый год... Он был вчера. Впрочем..."

- А какой день будет завтра?

- Новогодний. Я уже сказал тебе.

- Но ведь он был вчера! - возмутился Марко.

- Ну да - вчера, сегодня, завтра... Всегда! У нас все дни новогодние.

- А ну тебя! - вскипел Марко. - Вы только и делаете, что без конца шутите. Я обещал расквасить тебе физиономию и, очевидно, с удовольствием это сделаю.

- Но мы как раз идем туда. Потерпи немного.

- Куда идем-то?

- Туда, где ты сможешь отвести душу и вволю побушевать.

МОЖНО ЛОМАТЬ ВСЕ ЧТО УГОДНО!

Марко не знал, что и ответить. Впрочем, они уже пришли. Бульвар вывел их на широкую площадь, окруженную огромными новогодними елками, и Марко увидел красивый дворец, на фронтоне которого сверкали большие буквы: "Ломай что угодно!" На дверях красовалась надпись: "Вход свободный в любое время дня и ночи".

- Тебе повезло, - сказал Маркус. - Дворец открылся после ремонта всего два дня назад, и его только-только начали разрушать. Приехал бы ты неделю назад, нашел бы здесь одни развалины.

Ребята оставили деревянную лошадку у тротуара, где стояло изрядное количество таких же "роботов", и вошли в здание.

Если послушать Маркуса, то идея построить подобный дворец родилась еще в прошлом веке. Ее предложил известный астроботаник, который был знаменит тем, что, не выходя из дома, замечательно умел описывать флору самых отдаленных планет. Ученый был по совместительству и хорошим семьянином. Как-то он заметил, что его дети все время стараются что-нибудь сломать или испортить. В доме гибло буквально все, к чему прикасались их руки. И тогда астроботаник взял да и подарил им вместо обычных игрушек несколько сот самых дешевых мисок и тарелок.

Детей у него было двое. Чтобы методично перебить эту гору посуды, раскрошить на самые мелкие кусочки - не больше остриженного краешка ногтя, этим разбойникам понадобилось почти пять дней, причем работали они в четыре руки и даже в четыре ноги с восхода и до заката солнца. Но самое главное, что к концу этой операции у них совершенно пропало и больше уже никогда не возникало всякое желание ломать что бы то ни было. Ученый выступил в газете, показав с цифрами в руках, что благодаря сотне-другой тарелок он получил немалую экономию, если считать по ценам минувших столетий, потому что в доме больше ничего не портилось: ни мебель, ни коллекционный фарфор, ни зеркала, ни стекла...

"Почему бы, - предлагал ученый, - не применить эту систему шире? Разве только дети испытывают время от времени неукротимое желание что-нибудь сломать? Или мы, взрослые, люди второго сорта, и у нас нет права поиграть своими мускулами? Тем более теперь, когда все на свете за нас делают машины - добывают уголь, обрабатывают камень и дерево, разрушают атомы..." И так далее и так далее.