Планета Океан

Протеем в Древней Греции называлось морское божество. У древних греков много было богов, и, конечно, люди верили и рассказывали в своих красивых легендах, что любой бог мог принять в нужную минуту вид простого смертного существа, прикинуться воином или торговцем, лебедем или быком. Но Протей, сын Нептуна, отличался тем, что менял свой вид не от случая к случаю, а постоянно. Этот морской бог превращался то во льва, то в дракона, то в дерево, то даже в текущую воду.

Должно быть, древняя легенда о Протее возникла потому, что людей удивляло свойство воды отражать в себе и человеческое лицо, и морду пьющего быка, и ветку, наклонившуюся над рекой.

Греки верили, что Протей может предсказывать будущее. Да и самой воде в старину приписывали эту чудодейственную силу. Человек, желая узнать свою судьбу, долго смотрел в чашу, налитую водой, и ждал, что увидит там грядущее. До сих пор в нашем языке сохранился след тех старых верований. «Да ты как в воду смотрел», — говорят тому, кто правильно предсказал какое-нибудь событие.

Не одни протеи живут под землей. Водятся в пещерных водах и рыбы без окраски и без глаз. Живут в вечном мраке летучие мыши. Можно встретить там сову, филина.

В далеком прошлом в пещерах жили и люди. В иных пустотах под землей находят золу от когда-то пылавших там костров, кости животных, убитых и съеденных древним человеком, его каменные орудия, а на стенах изображения диких животных и сцены охоты. Все эти находки говорят нам о великой древности многих пещер.

Лик пещер все время меняется. Ведь вода и сейчас продолжает свою кропотливую работу.

Большое и глубокое озеро может уйти из пещеры, и если на своем пути вода снова встретит мягкие породы и размоет их, то возникнут новые пещеры, идущие длинной вереницей, одна за другой.

Подземный поток может обрушиться водопадом, разрушить окружающие его стены, а порою так подточить какой-нибудь свод, что он рухнет, завалит пол пещеры обломками и перегородит ее или создаст двух-трехэтажную пещеру.

Случается и так, что пещера когда-то была сухой, шершавые каменные стены и потолок ее ничем не были украшены.

А стала по новым трещинам просачиваться в подземный зал вода, и весь он оброс сталактитами и сталагмитами.

Глубоко скрыт от нас подземный мир с его вечным мраком и таинственной жизнью, но знать его мы непременно должны.

Там, где под землей находятся обширные пустоты, нельзя строить солидные сооружения — склады, вокзалы, заводы. Почва может не вынести тяжести и обвалиться.

Мельчайшие подробности быта наших далеких предков интересуют и волнуют нас. По этим мелочам мы воссоздаем картины прошлого. Поэтому с такой жадностью разыскивают ученые следы жизни первобытных людей. На поверхности земли таких следов почти не осталось. Но в недрах земли они сохраняются: и при раскопках и в пещерах ученые находят в неприкосновенности рисунки первобытных художников, каменные ножи и топоры, человеческие кости и остатки животных.

Большой отряд ученых-спелеологов занят изучением подземного мира. Спелеология — наука о пещерах.

А многие путешествуют под землей без всякой научной или деловой цели. Есть спортсмены-любители походов под землю. Как альпинист гордится, поднявшись на неприступную горную вершину, так и подземный спортсмен радуется, спустившись в глубокую пропасть, в которой до него никто не бывал.

Большие подземные экскурсии совершают туристы. Их влечет свойственное всякому здоровому человеку любопытство, стремление побывать в неизвестных местах, увидеть обычно не видимое.

Французский спелеолог Норбер Кастере в своих книгах «Десять лет под землей», «Тридцать лет под землей», «Зов бездны» рассказывает о путешествиях по пещерам.

Не подумай только, что Кастере прожил под землей тридцать лет подряд. Названием этой своей книги он хочет сказать, что три десятилетия занимался исследованием пещер.

Начнешь читать книги Кастере, и поначалу досада берет: очень уж деловито, как о чем-то совсем обычном, рассказывает автор о своих пещерных приключениях. А вчитаешься — не оторвешься.

Еще мальчишкой Кастере лазал по пещерам. Тогда все его снаряжение состояло из огарка свечи и веревки. А брюки свои и куртку он выворачивал наизнанку, чтобы родители не пугались, увидев его одежду, выпачканную в глине и закапанную воском.

Это детское увлечение не прошло с годами, а превратилось в дело всей жизни. Навсегда осталось в памяти Кастере первое серьезное исследование подземного мира. Вот как он об этом пишет:

«Все это могут понять только мальчики, которые сами с замиранием сердца проникали в неизвестный грог при слабом свете свечек или с плохим фонарем.

Для них, если они изберут ту же полную приключений профессию, что избрали мы, никакое пышное подземное величие, никакая безмерность перспектив, никакой феерический, сверкающий сталактитами зал — ничто не заставит их забыть, не умалит в их глазах скромные землистые коридоры, когда-то открытые и рассмотренные в первый раз… Эти бедные своды и узкие ходы незабываемы и несравненны, потому что они были первыми».