— Ничего, справится как-нибудь, — отмахнулся первый помощник. — К чести Бориса, он прекрасно понимает, что сам он такую штуку придумать ну никак не смог бы, а тем более — меньше чем за сутки. Поэтому слушает лекцию и не жужжит. Вернее жужжит. Отвёрткой.
— То есть вот просто так вот взял и усовершенствовал?! — переспросил Петр. — Ну, однако, у нас и механик! Да на такого механика молиться надо!
— Молиться — не молиться, а механик он действительно первостатейный, — согласился Святозар. — И нам очень, надо сказать, повезло, что такой механик у нас есть. Так что сейчас Борис со всей этой технологией разберётся, подключит, и мы выйдем на охоту.
***
Другой отряд доблестных исследователей планеты в этот момент продирался через особо колючие кусты. Ветки цеплялись за все возможные и невозможные выступы на скафандре, сильно замедляя ход, стараясь хоть на немного задержать таких вкусных с виду пришельцев. Колючки, хоть и не пробивали защитный слой, но с противным скрежетом бессильно царапали по его поверхности, оставляя какие-то ярко-зелёные разводы. «Вполне вероятно, яд, — с интересом подумал Гаврила, и соскоблил немного жидкости в пробирку. Пробирка треснула, из неё пошёл дымок, затем она лопнула и развалилась, не успел судовой врач донести её до ранца с образцами. «Мм, а может просто кислота, — предположил он. — Но всё равно штука чертовски интересная… Ну-ка, ну-ка, что у нас тут есть более прочного…». Он покопался в ранце, но ничего прочнее закалённого стекла, из которого были изготовлены пробирки, найти не смог. Решил, что поищет что-нибудь подходящее в модуле, и стал продвигаться дальше.
Через какое-то время кусты закончились, и трое землян вышли на небольшую полянку, покрытую ковром бледно-розовых цветов.
— Красота! — восторженно воскликнул Вацлав. — Какая же красота, ребята!
— Насобирай букет, — предложил ему Герман.
— Зачем? — подозрительно спросил микробиолог.
Герман развел руками, случайно зацепив при этом стоящего рядом судового врача.
— Пете подаришь, — ответил он. — Извини, Гаврила, я случайно.
— Аккуратнее, пожалуйста, — недовольно отозвался тот. — Тут и так почти всё норовит если не сожрать, то стукнуть или поцарапать, а теперь ещё и ты туда же!
— Я вот со своей стороны попросил бы без этих вот ваших инсвинуаций, — обиженно сказал Вацлав. — Пётр и сам себе может букет насобирать. При чём тут я?
— Я даже и не знаю, при чём тут ты, — сказал Герман. — Ладно, проехали. Давай отдохнём, что ли? — обратился он к судовому врачу, который, хоть и был самым молодым членом их отряда, был назначен старшим в отсутствии Святозара.
Гаврила проверил, что говорят датчики на предмет опасных крупных объектов, потом на предмет других, возможно, не менее, если не более, опасных — на полянке вроде как кроме цветов и трёх землян никого больше не было.
— Десять минут, — сказал он. — Потом пойдём в квадрат 9-прим.
— А что в этом квадрате? — лениво спросил Герман, сразу же улегшийся прямо на землю, благо в скафандре это можно было сделать, не боясь застудить себе что-то важное. Его скафандр сразу начали оплетать изящные стебли цветов, и он начал быстро превращаться в розовый холмик.
— Исследовательский зонд обнаружил большое скопление разных форм жизни, — ответил судовой врач. — Надо посмотреть, что там такое.
— Надо ли? — усомнился биолог. — Тут не знаешь, куда деваться от одной формы, а там их, блин, много. Может, не пойдём, а, Гаврила? Ну их всех в пень! Давай полежим здесь чуток, и обратно, на модуль. Всё равно ведь ничего интересного не найдём.
— Да уж, обнаженных женщин, как другой группе, нам не досталось, — Вацлав ложиться не стал, присел на поваленное дерево и теперь с интересом наблюдал за попытками цветов захомячить его ботинки.
— Ну, ещё не вечер, — легкомысленно отозвался Герман. Очистил от цветов шлем, и закинул руки за голову. — Лепотаааа… — протянул блаженно он. — Вот так всё время здесь бы лежал…
И замолчал. Молчали и остальные двое, любуясь красивой, хотя и хищной, флорой этой загадочной планеты.
Десять минут пролетели незаметно.
— Пора, — сказал Гаврила, поднимаясь. Рядом с ним пошевелился Вацлав.
— Всё никак в голове не укладывается, — сказал он. — Такие прекрасные, красивейшие создания, — и он ткнул пальцем в опутавшие его ноги цветы. — И такие опасные. Почему?
— Возьми это как тему для исследования, — ответил ему судовой врач.
— Да я уже, — махнул рукой Вацлав. — Но я пока нашёл только ответы на вопрос «как», а вот «почему» пока остаётся тайной.
— Да какая ж тут тайна? — недоумённо спросил Гаврила. — Одни едят других, другие — третьих, просто такая вот непривычная нам пищевая цепочка, нет? По-моему, абсолютно нормально!
Микробиолог лишь махнул рукой. Гаврила уже почти дошёл до края поляны, но вдруг остановился и повернул обратно. Пройдя сквозь слабо шевелящийся ковер цветов, он подошёл к холмику, образовавшемуся на том месте, где лежал Герман.
— Герман? — вопросительно позвал он. — Мы вроде как идём уже! Вставай.