Планета парадоксов (СИ)

   Ракетки позволили ей приземлиться возле длинного здания у площади в центре острова. Здание было чистенькое, словно только, что выстроенное. Сквозная резьба сплошь покрывала стены, наличники на окнах. Она придавала постройке какой-то несерьёзный, игрушечный вид. Резные колонны подпирали навес крыльца.

   Неподалёку от здания располагалось большое поле. На нем вовсю кипела работа. Шел сев. Одна из машин остановилась у края поля. Из неё выпрыгнула девочка лет четырнадцати и, подбежав к Рябинке, крикнула:

   - Предъяви пропуск! Ой, Сергей Аганесович, смотри!

   "Надо же, та самая девчонка, что и в прошлый раз", - поразилась Рябинка. - Бывают же совпадения!

   - Нельзя быть такой любопытной, Лелечка, - раздался благообразный голос, также хорошо памятный нашей космонавтке. - Иди, работай.

   Рябинка обернулась и снова, как и тогда, увидела высокого голубоглазого старика с лысиной. Его действительно звали Гусев, теперь Рябинке это было известно.

   - Наши школьники тоже работают на полях, - сказала она, чтобы сказать что-нибудь.

   - А наши школьники едят только то, что вырастят сами и носят только ту одежду, которую сами сошьют. Эти машины, - старик кивнул на поле, - они ремонтируют сами и сами делают их... то есть собирают из готовых частей.

   - Но ведь это же страшно непроизводительно! Бедные дети! Сколько же им приходиться работать!

   - От четырех до шести часов каждый день, кроме выходных. Это совсем немного. Есть время и отдохнуть, и поразвлечься.

   - Обед, то да сё... Ещё и школьные занятия, наверное?

   - Конечно. 4-6 часов каждый день, кроме выходных, - охотно подтвердил старик, сопроводив свой ответ улыбкой сфинкса.

   - Ещё и уроки! Вам не кажется, что вы лишаете своих детей детства?

   - Детство, сударыня, дается человеку для того, чтобы готовиться ко взрослой жизни. Чтобы быть ловчее других, метче других, больше знать, больше уметь.

   - Но это жестокая система! Дети должны играть!

   - Да? Но тебе не кажется, что заставлять живое существо целыми днями играть ещё более жестоко?

   На это Рябинка не нашлась, что возразить.

   - Если вы такие заботливые, не могли бы вы избавить меня вон от тех воздушных хулиганов, - сказала она, показав на ракетки, которые всё ещё кружили в воздухе.

   - Это не хулиганы, а наши сторожа, - опять улыбнулся профессор, но теперь его улыбка показалась Рябинке довольно зловещей.

   - Зачем же они меня сюда загнали? - спросила она, даже не пытаясь скрыть тревогу.

   - Скоро узнаешь. А сейчас идём за мной.

   Он распахнул входную дверь игрушечного здания и повел Рябинку длинным узким коридором в самый конец его, пока они не оказались в небольшом зале, где едва могло уместиться два десятка человек. Старик впустил Рябинку в зал и ушёл. От нечего делать Рябинка принялась глазеть по сторонам и рассматривать всё подряд.

   Небольшое окно безупречной прозрачности освещало серию из пяти карт, изображавших одну и ту же местность, сбоку висела бархатисто-чёрная доска в витой рамке. С противоположной стороны зала на доску смотрел портрет женщины с гладкими волосами, уложенными на голове в замысловатую прическу.

   Вокруг портрета полукружием располагалось девять изречений, вытисненных тёмно-синими буквами на светло-зеленом фоне.

   Вот какие это были изречения:

   1. Не вообрази человека.

   2. Не подумав о последствиях, не воображай.

   3. Приходи на помощь каждому, кто в ней нуждается.

   4. Не раскрывайся постороннему.

   5. Ты не имеешь права быть невежественным или злым.

   6. Честность, смелость и добросовестность - не украшения, а долг.

   7. Если ты не прав - не стыдись признаться.

   8. В спорах побеждает не тот, за кем осталось последнее слово, а тот, кто силой своего убеждения заставляет противника задуматься.

   9. Отстаивай свои убеждения, не взирая на лица, с которыми разговариваешь.

   Прочитав изречения, Рябинка заинтересовалась портретом. У женщины был небольшой аккуратный нос и глаза, какие на Тьере рисуют у цыганок на этикетках и театральных афишах. Только цвет был у них не чёрный, а голубой. Женщина определённо была красива. "Катрена Сельвина", - гласила подпись под портретом.

   - Эти твои заповеди совершенно невозможно исполнить, - усмехнулась Рябинка, обращаясь к портрету. - Я не говорю, что таких людей не бывает, но ох и трудно им приходиться в жизни! Любой начальник пытается от них избавиться!

   В этот момент дверь открылась, и в зал вошёл Гусев. Он был не один. Группа людей в масках сопровождала его.

   - Добрый день! - сказала Рябинка, поскольку вошедшие ничего не говорили. Всё это выглядело достаточно зловеще, но пока никаких враждебных действий по отношению к ней, Рябинке, эти люди не предпринимали.

   Однако на приветствие её они не ответили. Точно также молча они расположились в креслах вдоль стен и молча стали рассматривать Рябинку.

 

 

На сиреневом острове

   - Предъяви пропуск, сказала одна маска голосом председателя Совета Безопасности.

   Рябинка коснулась заколки с камушком возле правого виска, но ничего не сказала. Она не знала, что именно следует говорить в таких случаях.

   - Она не может ничего знать о пропуске, - ответила за неё другая маска.