Планета по имени Артемон

Он рывком выдернул ящик, держа его перед собой на вытянутых руках, вынес на площадку. Крохотная планетка безмятежно вращалась, песик, задрав головенку, вглядывался в Митрошкина. Клацнула, словно винтовочный затвор, дверца мусоропровода, ящик, гремя, полетел вниз, там, внизу, что-то звонко лопнуло, и пахнуло сухим жаром. Митрошкин опасливо приблизил лицо - нет, ни дыма, ни запаха гари. Тем лучше.

Он обернулся. На верхней ступеньке стояла Ленка, и глаза у нее были такие, что Митрошкин на секунду пожалел о содеянном, но опомнился и сурово начал:

- Ты что же это в дом всякую дрянь...

Земля ушла у него из-под ног. Все поплыло, сорвалось куда-то.

...Свет лился непонятно откуда, он был везде. Митрошкин стоял на жесткой поверхности цвета висевшего у него в гостиной ковра. Метрах в двадцати впереди поверхность покато обрывалась в никуда. И сзади, и справа, и слева, и со всех сторон то же самое. Словно он стоял на огромном шаре. Шар. Огромный шар. Или крохотная...

Митрошкин все понял и закричал - громко, испуганно, жалобно, тоненько.

Крик заглох, словно его растворил и всосал неведомо откуда идущий свет, белеющие вдали исполинские стены, в которых не сразу, но угадывалась внутренность ящика стола.

Митрошкин закричал вновь.

И - никакого ответа, не говоря уж об эхе.