Планета под контролем

Архуда хрипел, изо рта лилась вода. Поддерживая старика за плечи, Ушастый поплыл наискось к течению и остановился, лишь нащупав ногами дно. Обрывистый берег, из которого торчали корни, возвышался над ним, скрывая деревянный дом. Он посмотрел вверх, отмечая, что облачный слой как будто увеличился, если только такое возможно, стал еще плотнее, гуще, а под ним отдельные облака клубятся, наползая друг на друга, срастаясь, разбухая, – и вся масса дождевых облаков стремительно несется в одном направлении, так что при взгляде вверх кажется, что это поверхность земли движется вместе с болотами, деревьями, кустами и мхом…

– Дождь должен был прекратиться, – сипло сказал Архуда. – Почему он идет так долго? Это сделал ты, Каанца?

Пожав плечами, Ушастый вцепился в корни и залез на обрыв. Он сразу же упал, распластавшись в грязи, глядя сквозь брызги на глифана с арбалетом, сидящего перед домом, спиной к дзену. Арбалет означал, что это пират, один из тех, кто находился в атакованном Зааном стратостате.

Глифан отвернулся от дома, встал, приложив руку козырьком ко лбу, медленно оглядел окрестности.

Дрогнула земля, и дзен увидел, как позади здания столб чего-то бесцветного и горячего вырвался из склона, обращая капли дождя в шипящий пар. Озеро всколыхнулось, волна быстро обогнула деревянные стены. Пират попятился, когда дом осел, сильно накренившись среди пенящихся бурунов.

Услышав вскрик за спиной, Ушастый обернулся и увидел голову Архуды, исчезающую в волнах. Он прыгнул, ухватил старика за редкие волосы. Кочевник тут же вцепился в его запястье, второй рукой пытаясь обхватить за шею. Заан наотмашь ударил его по лицу и стал взбираться на обрыв, цепляясь за корни, волоча старика за собой.

– Что это было? – спросил он, когда оба повалились в грязь.

Архуда, не отвечая, тяжело дышал и скреб ногтями землю.

– Какой-то взрыв под землей, – продолжал Ушастый. – Сильный… – подумав, он приказал кочевнику: – Лежи пока здесь. Я посмотрю и вернусь за тобой. Или позову.

– Знай, Каанца, я помогу тебе! – горячо зашептал старик, и Ушастый решил, что теперь живец свихнулся окончательно. – Я понял все! Ты пришел, чтобы вывести отсюда избранный народ. Ты можешь положиться на меня. Я буду служить тебе, Каанца, я тоже хочу…

Заан соскользнул в воду и поплыл. Место, где они лежали, оказалось небольшим островком, возвышавшимся над водой. Поток, обогнув его, вынес дзена в озеро, бушующее вокруг стен дома. Среди волн то выскакивая на поверхность, то вновь исчезая, кружились в водоворотах сучья, ветви и целые древесные стволы. Ушастый нырял и всплывал, голова мелькала среди обломков, и глифан на крыльце перед покосившимся домом не мог заметить его.

Дзен старался подплыть поближе к тому месту, где из земли ударил газовый столб. Он легко держался на воде, дышал ровно и спокойно; только крупные обломки, ударяя по плечам и груди, мешали ему. Глифан, еще раз окинув взглядом окрестности, озабоченно уставился в небо. Казалось, что непрекращающийся дождь вызывает у него удивление и желание спрятаться, но на месте его удерживает страх перед чем-то – или кем-то – еще более грозным, чем дождь вне расписания.

А ведь это часовой, решил дзен. Причем, судя по тому, что пират стоит спиной к нему, охраняет он не дом от кого-то, а кого-то внутри дома… И не смеет пока уйти. Все это как-то связано со взрывом, произошедшим внутри горы? Сколько всего пиратов? Скольких могла вместить модульная кабина стратостата? Десяток человек?

Угол дома скрыл кочевника. Сделав еще несколько мощных гребков, дзен увидел широкое окно. Стена покосилась так, что нижняя часть рамы почти не поднималась над озером и самые сильные волны перехлестывали через подоконник. Повинуясь внезапно пришедшей в голову мысли, Заан нырнул и, вынырнув уже под стеной, заглянул внутрь.

Комнату заполняли избранные. Не пираты или обычные глифаны, именно избранные, одетые в мокрые балахоны, с одинаково невинными лицами и волосами одного цвета. Дети, взрослые – больше напоминавшие подростков – стояли на коленях, сложив руки на груди и склонив головы. В накренившемся полу вздулось несколько досок, сквозь щели то и дело били фонтанчики воды. В нижней части помещения она уже плескалась вовсю, уровень ее продолжал подниматься.

Избранные молились. До ушей Заана доносилось тихое бормотание множества голосов, почти заглушенное плеском и клокотанием. «А жрец халган? – вспомнил он. – Тоже ведь должен быть где-то здесь… Кажется, это низший из домена Донца? Или он утонул, и теперь растерянные, испуганные кренчики взывают к Властным, прося защитить от кары в виде бесконечного дождя?»

Ушастый оттолкнулся от края окна, с головой ушел под воду и поплыл обратно. Он был наемником, а эта работа не требует проявления личных чувств. Но сейчас ярость, которую он уже давно не испытывал, поднималась в нем. Заан чувствовал, как тело, рассекающее встречный поток, становится горячим от ненависти. В мутной воде вокруг шевелились гигантские пиявки – все те, кого он зарезал в таборе Гира.