Планета призраков

Громыхает Крымская война, и Шлиман, как деликатно выражаются его биографы из восторженных, «поставляет» в Россию свинец, селитру и порох. Правда, идут эти товары, как бы это помягче выразиться, нестандартными путями. Российские порты в блокаде, нормальная торговля прекратилась. В общем, очень многие сограждане Шлимана впоследствии называли вещи своими именами, публично уточняя, что Шлиман занимался контрабандой. Подобных высказываний было множество – и Шлиман, что характерно, так ни разу никого и не потащил в суд за клевету, хотя вроде бы имел к тому все основания.

Точно та же деликатность присутствует в скупых сообщениях о том, что Шлиман «занимался поставками хлопка из США в Европу». Занимался, конечно – в те бурные времена, когда в США вовсю полыхала Гражданская война и северяне блокировали южные порты (хлопок, если кто помнит, произрастает исключительно на юге Штатов). Так что деятельность Шлимана снова, как и во времена Крымской войны, подпадала под неприглядное понятие «контрабанда». Кому война, а кому мать родна. Деньги не пахнут. И так далее, можно шпарить по Далю…

Примерно в то же время в Санкт-Петербурге состоялся затянувшийся на несколько лет судебный процесс – некий русский купец Соловьев обвинял Шлимана в неких ужасающих злоупотреблениях. Процесс закончился выигрышем Шлимана – но, как говорится в известном анекдоте, ложечки нашлись, а осадок остался. Вот если бы речь шла о ком-нибудь другом, не о Шлимане, можно было бы безоговорочно верить решению суда, но в нашем случае в голову поневоле лезут всякие глупости касаемо прохвостов-миллионеров и их умения влиять на суд специфическими аргументами. Точнее, увы, выразиться невозможно – упоминания об этом процессе скупейшие и отрывочные, даже о сути обвинений ничего неизвестно (хотя где-то в архивах наверняка покоятся соответствующие бумаги, никому теперь не нужные)…

Чуть позже Шлиман, по своему всегдашнему обыкновению, снова малость покуролесил – будем и мы, подобно восторженным биографам великого самоучки-археолога, применять изящные обороты, хотя бы время от времени.

А впрочем, точности ради следует упомянуть, что речь идет о забаве под названием «лжесвидетельство под присягой» – каковая практически во всем мире считается не забавой вовсе, а уголовно наказуемым деянием. Ну, что поделать, Шлиман всегда был выше грубой прозы…

Но мы, кажется, забежали вперед. Нужно отступить немного во времени, чтобы кое-что прояснить.

К тому времени Шлиман был, во-первых, женатым человеком, а во-вторых, доктором философии Ростокского университета. Сначала – о женитьбе. Избранницей Шлимана в свое время стала петербургская красавица Екатерина Лыжина из весьма зажиточной купеческой семьи. Брак с годами расстроился по причине, для нашего времени обыденной, а для того исторического периода – весьма даже экзотической. Из сохранившейся переписки можно без особых натяжек сделать вывод, что супруга Шлимана оказалась лесбиянкой, и отнюдь не в теории, а на практике.

Вообще-то в данном конкретном случае герру Шлиману следовало бы по-мужски посочувствовать, но, откровенно признаюсь, нет никакого желания. Очень уж… специфической он был персоной, деликатно выражаясь. Ничего удивительного, в общем, что и с женой так обернулось. Чего ни коснись у Шлимана, вечно будет то грязь, то что-то дурно пахнущее…

Так, кстати, обстояло и с его дипломом доктора философии. Новоиспеченный доктор никогда не заканчивал не то что университета, но даже гимназии. Он, правда, уже отойдя от дел, проучился два семестра в парижской Сорбонне, но этого, согласитесь, маловато, чтобы во мгновенье ока стать доктором философии – особенно если в этой науке не проявил себя совершенно ничем, даже статейки в пару страниц не напечатал…

Ларчик открывался просто: «удалившийся на покой» миллионер уже твердо решил к тому времени плотно заняться археологическими раскопками – и не без оснований подозревал, что его, несмотря на все миллионы, ученый мир попросту не воспримет всерьез. «Миллионер с начальным образованием? Что, еще целых два семестра Сорбонны? Ха-ха…» Позарез требовалась какая-нибудь внушающая уважение блямба. «Археологические открытия, совершенные господином Шлиманом, доктором философии Ростокского университета…» Совсем другой коленкор, а?

Как все это было обстряпано? Да довольно просто, если знать ходы-выходы и нужных людей. Двоюродный брат Шлимана, советник юстиции Адольф Шлиман, был известным и уважаемым в Шверине (где располагался Ростокский университет) адвокатом. И многих важных господ из университета прекрасно знал.

Завертелось. Все было проделано практически молниеносно. Шлиман отправил декану университета две своих книги, которые к тому времени успел написать: «Китай и Япония» и «Книга по археологии об Итаке, Пелопоннесе и Трое». К философии обе не имели ни малейшего отношения. Первая была не более чем путевыми заметками, сделанными Шлиманом после турне по указанным странам, а вторая посвящена его собственным рассуждениям на тему о том, где следует искать гомеровскую Трою.