Планета Роканнона

В свое время картографирование Юго-Западного Континента было проведено исключительно с воздуха, и обозначены лишь горы и самые большие реки. Сотни квадратных километров неизвестности, и о точном местонахождении цели можно только гадать...

– Я не могу сидеть, сложа руки, – сказал Роканнон.

И, снова подняв глаза, встретил ясный, непонимающий взгляд маленького фииа. Встал и начал мерить шагами каменный пол комнаты. Приемник шептал и потрескивал.

У него только одно преимущество: враг не знает о нем и его не ждет.

– Хорошо бы использовать против них их собственное оружие, – продолжал Роканнон. – Я, пожалуй, попробую их найти. На юге. Не только твоих родичей убили эти чужаки, но и моих товарищей. Мы с тобой оба одиноки, оба говорим на неродном для нас языке. Я был бы очень рад, если бы ты остался со мной.

Он сам не знал, почему эти последние слова у него вырвались.

По лицу фииа мелькнула тень улыбки. Параллельно, не соединяя их, он поднял над головой руки. Огоньки свечей в подсвечниках на стенах раскачивались, подпрыгивали, меняя форму.

– Было предсказано, что Скиталец будет выбирать себе товарищей, – сказал фииа. – На какое-то время.

– Скиталец? – переспросил Роканнон.

Но на этот раз фииа ему не ответил.

3

Медленно, шурша подолами юбок по каменному полу, Властительница Замка, мать Могиена, Хальдре, шла через высокий зал. Ее темная кожа с годами потемнела еще больше, когда-то золотые волосы стали белыми. И все равно красота, отличавшая женщин ее рода, не покинула Хальдре. Роканнон поклонился и приветствовал ее так, как того требовал этикет:

– Привет Повелительнице Халлана, дочери Дурхала, Хальдре Золотоволосой!

– Привет Роканнону, нашему гостю, – и она посмотрела на него сверху вниз спокойным взглядом. Как большинство женщин ангья и все мужчины этого народа, она была выше Роканнона. – Расскажи, почему отправляешься ты на юг.

Она неторопливо прохаживалась по залу, и он прохаживался рядом с ней. От темных гобеленов, свисавших с высоких стен, воздух казался тоже темным, а балки потолка – черными, и только под этим потолком были узкие окна, через которые наискосок вниз падал в зал холодный утренний свет.

– Я отправляюсь на поиски врагов, Повелительница.

– А что будет, когда ты их найдешь?

– Я надеюсь войти в их... замок и через их... машину, передающую вести, рассказать Союзу, что враги здесь, на этой планете. Она стала их убежищем, и очень маловероятно, что Союз сам сможет их найти: ведь миров так же много, как песчинок на морском берегу. Но найти врагов нужно во что бы то ни стало. Они и так уже причинили вашей планете немало зла и причинят еще больше другим планетам.

Хальдре кивнула.

– Верно ли, что ты хочешь отправиться в путь налегке, взять с собой всего несколько человек?

– Да, Повелительница. Путь долог, и придется переправляться через море. И сила врагов так велика, что противопоставить ей я могу только хитрость.

– Одной хитрости мало, Повелитель Звезд, – сказала старая женщина. – Я пошлю с тобой четырех верных ольгьо, если четырех тебе достаточно, двух крылатых коней с поклажей и шесть под седлом и дам серебра – на случай, если варвары в чужих странах потребуют платы за ночлег для тебя и моего сына Могиена.

– Могиен отправится со мною вместе? Из всех твоих даров, Повелительница, этот – самый дорогой!

Она задержала на нем свой печальный, но твердый взгляд.

– Я рада, что он приятен тебе, Повелитель Звезд, – и она снова медленно пошла с ним рядом. – Могиен жаждет отправиться с тобою вместе, ведь он любит тебя, да и приключения любит, и ты, великий властитель, идущий навстречу большой опасности, тоже жаждешь, чтобы с тобой отправился он. Поэтому, считаю я, так и должно быть. Но прошу тебя сейчас, сегодняшним ранним утром в Большом Зале, запомнить мои слова и не боятся упреков от меня, когда ты возвратишься: я не верю, что Могиен с тобой вернется.

– Но ведь он должен унаследовать Халлан, Повелительница!

Она шла и молчала; в конце зала, под потемневшим от времени гобеленом, на котором золотоволосые ангья дрались с крылатыми великанами, повернула назад и наконец заговорила снова: