Планета «Россия». Книга 1

Егоров вернулся за спину к Алексею, положив руки на его плечи. В руке Денисова вновь оказался скальпель и опять с его лезвия скатились капли йода на безымянный палец Потапова. Сделав надрезы, Сергей поддел нано устройство крючком, захватив чип пинцетом, начал вытягивать его из пальца. Алексей от боли заскрипел зубами. Устройство не поддавалось. Кровь хлестала из раны на стол. Денисов торопился, его руки были перепачканы кровью. Чип не хотел покидать живую плоть безымянного пальца. Алексей находился в полуобморочном состоянии. Егоров не в силах смотреть на кровавое месиво, отвернулся.

Чип, который Денисов тянул пинцетом и чип, который лежал на столе начали мигать. Денисов в ужасе посмотрел на руку Алексея. Контрольная перезагрузка компьютеризированной системы восстановив исходные параметры чипов Потапова автоматически активировала их работу. Так как Алексей находился в розыске то его уже поджидали бойцы спецподразделения в изолированной комнате прибытия. У Потапова осталось несколько секунд. Денисов что есть силы потянул на себя вырвав чип из пальца вместе с мясом. Алексей закричал.

Дорожка огоньков перестала двигаться, чипы ярко засветились. Окровавленные устройства, вырванные из пальцев Алексея, исчезли.

Закричав Потапов вскочил со стула, но через мгновение упал как подкошенный. Всё его тело сводили судороги, суставы рук и ног выворачивало. Алексей корчился от нестерпимой боли, его тело принимало неестественные позы. В глазах всё потемнело.

Егоров и Денисов подняв Алексея на ноги отвели его в смежную комнату, уложив на кровать. Потапова бил озноб, на лбу выступил холодный пот.

Дмитрий, принеся флакон йода и бинт занялся перевязкой окровавленного пальца. Алексей, тяжело дыша наблюдал за действиями Сергея. Егоров молча стоял у изголовья друга.

Денисов заметив, что Алексей находится в сознании, продолжил разъяснять данную ситуацию.

– С этого момента сектор «Двенадцать» для тебя закрыт, а вот отдохнуть тебе нужно. Какое-то время тебя будет мутить, все тело будет болеть как во время наркотической ломки, ты ослабеешь, твои рефлексы перестанут работать, поэтому главное для тебя – это отдых…

Алексей с трудом прошептал.

– Я не наркоман.

– Не перебивай меня. Ты наркоман, мы все наркоманы. Наш наркотик сектор «Двенадцать», нас на него подсадили, наше тело его требует, наш мозг без него бунтует. Так-то вот. Тебе придётся остаться здесь в моей лаборатории. Согласен, условия не пятизвёздочные, но тебе выбирать не приходится. Ты должен отдохнуть и дождаться меня. Двенадцать часов это не долго. Постарайся уснуть. Терпи парень. У тебя впереди самые сложные и тяжёлые первые сутки. В данный момент твой организм ещё не осознаёт, что произошло, а вот через пару часов для тебя начнутся настоящие испытания. Ты главное не бойся и терпи. Так происходит со всеми, кто избавляется от устройств в своих пальцах. Только помни как бы не было нестерпимо больно не пытайся себе навредить. Нас с Дмитрием не будет рядом и потому мы не сможем тебе помочь. Как-то сковать тебя или привязать к кровати тоже опасно, мало ли что может произойти…

Алексей смотрел на Денисова.

– Я всё понял. Я выживу. Обещаю вам.

Егоров заглянул Алексею в глаза.

– Мы верим в тебя. Крепись брат. Крепись.

Закончив перевязку, Денисов, увлекая за собой Егорова, вышел из комнаты. Алексей оставаясь лежать на кровати закрыл глаза.

Продлить жизнь родителям, спасти их от смерти, это есть высшая благодарность детей за своё рождение. Любовь родителя к своему дитяти это заложено в нас генетически, ведь наш ребёнок – это продолжение во времени нас самих. А вот любовь отпрыска к нам как не странно ещё стоит заслужить.

Генерал Зорин, старший агент Строгов и ещё ряд высокопоставленных офицеров агентства «Наследие», нарушая закон «Время» организовали своим родителям комфортную жизнь в прошлом. По легенде родители генерала Зорина военные пенсионеры, и служили они в суровых условиях советского заполярья. Выбор сектора во времени пал на следующий год после смерти Сталина и вот уже три года родители генерала, избежав смерти от «возрастной эпидемии» наслаждались спокойной, размеренной жизнью советских военных пенсионеров.

Между прочим, было замечено, что семьи чиновников, имеющие детей, из тех, кто может выбирать свой сектор «Двенадцать», отдают предпочтение временам Хрущёва и Брежнева. Экология приемлема для проживания, да и технический прогресс, какой-никакой, а наступил. Выбирают они, как правило, не шумные мегаполисы, а советскую глубинку. В том времени их привлекает благоприятная атмосфера для воспитания детей. Без тотального интернета, телевидения и рекламы, без преступности и капитализма.

А вот бессемейные чиновники, а это, обычно, мужчины-холостяки, предпочитают послевоенные сороковые двадцатого века. Их манят молодые вдовы, да и просто одинокие женщины, точнее их численное превосходство в те тяжелые годы. Я не осуждаю их. Возможно, не только отмена Сталиным алиментов и запрет абортов повысили рождаемость в послевоенной стране Советов, но и скромный вклад наших привилегированных чиновников. Кто знает…