Планета шампуня

— Голливуд не то, что ты думаешь, — говорю я, наблюдая за тем, как героиновое семейство, двигаясь, словно в замедленном кино, разъедает один на всех истекающий соком нектарин, невозмутимо подсчитывая в уме, какие барыши они выручат от продажи журналов, невзначай прихваченных из холла конторы по установке глушителей. — Я просто здесь живу. У нас со Стефани тут квартира. Ты куришь, Дейзи? Я слышу, ты затягиваешься.

— Бабушкины сигареты. Коричневые.

— Это во время диеты? Умно, ничего не скажешь. М-мм… Хабарик. Вку-усно! Дейзи, сколько раз я тебе говорил, что курить — удел бедняков? Затуши немедленно!

— Ой, отстань… так видел ты звезд или нет?

— Мы видели дублера Берта Рокни, он парковал машину на бульваре Уилшир, там было собрание «Анонимных алкоголиков».

— Вот это да! Вот это, я понимаю, новость!

— Дейзи, как там все? — Звук Дейзиного голоса дает мне ощущение такого замирания и надежды, какое возникает у меня, когда я узнаю, что безобидный болотный зверек, считавшийся исчезнувшим с лица земли, по уточненным данным, живехонек и прекрасно себя чувствует. Мне кажется, что от тоски по дому у меня случится обморок.

— Да все в порядке — мама, Марк. Мама тащится от своих женских собраний. Марк разъезжает по окрестностям, агитирует за «Китти-крем» вместе с бабушкой и дедушкой. Они придумали нарядить его «киттикотиком». Он такой душка! Специально танец разучил.

— А Мюррей?

— По-прежнему без работы. Тайлер, это у тебя вон какие амбиции! А Мюррей разве сумеет найти стоящую работу? Ты бы помог ему, а?

— Что? Мюррей ищет работу? — Я совершенно ошарашен: как тогда, когда я через дцать лет дружбы узнал, что Гармоник умеет играть на флейте.

— Ну, мы об этом подумываем. Надо как-то помогать друг другу. Мы хотим пожениться.

— Дейзи, ты беременна?

— Нет. Просто хотим пожениться.

— А что Мюррей может предложить работодателям?

— Роскошные дреды.

— Этим как раз семью кормить.

— Да погоди, Тайлер, ты не врубаешься. За этот месяц, пока тебя не было, у него дреды раздулись — буквально! — увеличились в объеме, как в сказке. Короче, дреды — умереть не встать. Он вполне мог бы прославиться, Тайлер. Эй, а ты-то сам где работаешь? Чем занимаешься? Небось уже на телевидении — скоро в секс-символы попадешь?

— Ну, скажем так, шустрю там, где пахнет жареным. В двух словах не расскажешь.

— Знаю я тебя, Тайлер, не успеешь оглянуться, как ты уже вице-президент по маркетингу. В Ланкастер наведаться не собираешься? Скажи да. У нас Модернариум теперь вроде как святилище, твой мемориал. Ты здесь совсем не бываешь. То в Европе пропадал, то теперь вот в Лос-Анджелесе. Я скучаю по тебе. Как бабетка?

— Нормально.

— Нормально — и только?

— Да… Бегает на прослушивания — раз десять за день. Дома, считай, не бывает. Сейчас вот пробуется на роль в «Отеле смерти», седьмая серия.

— Она будет сниматься в сериале «Отель смерти»? Ничего себе! Тогда у тебя есть все, что нужно для жизни.

— Наверно.

— А вообще — как у тебя с ней? — Она усекает мое секундное колебание.™ Тайлер, ты тянешь с ответом. Что-то не так. Я тебя знаю. Что? Колись! — Я слышу, как Дейзи тушит сигарету, напоследок выпуская дым. — Слушай, Тайлер, мы с мамой, конечно, обиделись на тебя за то, что ты утаил от нас свои сердечные делишки, но ты еще можешь заслужить наше прощение.

Не стоит разочаровывать Дейзи и признаваться, что мои отношения со Стефани вроде умирающего младенца, которому еще даже имя придумать не успели, так что для начала никто толком не знает, а был ли он вправду, этот младенец, и я говорю:

— Она толстеет.

— Здорово, Анна-Луиза будет в восторге. Она по тебе скучает. Ты слышал, что я сказала, Тайлер? Я тут столкнулась с ней в ее киноцентре. Мы с Мюрреем ходили смотреть «За руль еще рано». (Классный фильм, кстати сказать. Обязательно посмотри.) Но Анна-Луиза скорей ведь умрет, чем признается, что вспоминает о тебе, — и вообще, тебе нет прощения.

— Если Анна-Луиза не хочет обо мне говорить, с чего ты взяла, что она без меня скучает?

— Уж очень она старалась о тебе не упоминать. И еще она на жесткой диете. Это она подсадила меня на «рвотную очистку». Если бы она тебя забыла, она бы отрывалась в салат-баре за милую душу.

— Дейзи, не наезжай на меня. Только не сейчас. Мне и без того паршиво.

— Правда?

— Правда.

— Дэн свалил.

— Что?

— Свалил. Он и недели у нас не прожил, мама его выставила. Она вот-вот должна получить судебное постановление — чтобы он не смел сюда больше соваться.

— Обалдеть… Но почему?

— Он пил.

— Оххх!

— Старая песня: «Всего одну бутылочку пива, а то за день так наломался!…» Ну а стоит дать ему отпор, тут же срывается на хамство. Короче, пошел жечь листья на заднем дворе, а мама взяла и заперлась от него на все замки. Он давай горланить, что она извращенка, и швырять в дверь садовой мебелью. Миссис Дюфрень позвонила в полицию. И теперь он снова в апартаментах Джеймса Бонда в Луковой балке.

— Невероятно.

— Так чего ты торчишь в Калифорнии? Возвращайся домой.

Мы обменялись еще какими-то новостями — и глупыми, и грустными.