Планета шестизарядного пистолета

– Черт побери, мой мальчик! Обучение под гипнозом – уже испытанная методика. Правда, здесь, в условиях этого пространственно-временного захолустья…

– Кто-нибудь на Миссури просил вас обучить его искусству владения огнестрельным оружием?

– Нет, – ответил доктор Бастер и вытащил кусочек бумаги и перо. – Девяносто девять и девять десятых процентов жителей этой планеты слишком тупы, чтобы оценить саму идею подобной методики обучения.

– Что Белл, действительно, единственная, кто воспринял ее?

– Почему бы и нет, – ответил Бастер. – Хотя она тебе не ровня, по интеллекту она намного отличается от остальных женщин этого городка. Я рискнул заморочить ее привлекательную головку идеей обучения под гипнозом в тот день, когда мы с ней беседовали. Как я уже говорил, я понял, что твои дела плохи, кроме того, я предположил, что она заинтересуется моей машиной, а также пришел к выводу, что один из вас рано или поздно поймет, что я могу помочь. Как никак, а ведь я слыву рыночным стратегом. Во всяком случае я способен все прекрасно рассчитать.

– К сожалению, ничего нельзя предвидеть. Возможно, уже сегодня ночью я буду убит.

– Нет, сэр! Только не в том случае, если за дело возьмется доктор Бастер! – старый плут улыбнулся. – Эта Белл. Она хитрая лиса. И хорошо к тебе относится. Она в состоянии поддержать тебя. И все потому, что ты образованный мужчина. Безграмотные женщины очень часто по воле судьбы становятся возлюбленными мужчин, которые завязли по уши в идеализме, являющемся неотъемлемой частью их образования. Поставь свою подпись вот здесь. Условия и сроки я внесу потом.

– Давайте заполним условия сейчас.

– Но мой мальчик! На обучение под гипнозом уходит немало времени! По меньшей мере, часа два! А солнце садится слишком быстро, словно Бог разгневался на нас. Ты что собираешься торговаться даже, если дело касается твоей жизни?

Бастер улыбнулся и косо посмотрел на Зака, который молча подписывал документ.

Как только он закончил, старик поспешно сложил бумагу. С хитрым взглядом он начал открывать картонную коробку. Сорвал крышку, намотал катушки, вставил бобины в машину и начал настраивать прибор.

– Я по собственной инициативе пару дней назад подобрал необходимые записи, Зак. Кстати, это было в тот день, когда эти подонки помчались в Джеронимос. Большинство мужчин, ты слышишь, – щелк, щелк, щелк, – когда их ставят спиной к стенке, проявляют, если можно так выразиться, животную страсть к жизни. Это отметает старые устои, старые понятия об ограничениях. У меня нет специального курса по обучению меткой стрельбе. Ты получишь навыки стрельбы от…

– Черт бы тебя побрал, ты, старая балаболка. Мне совершенно не хочется этого. У меня нет выбора.

– Да, конечно. Прости. – Доктор Бастер откашлялся. Щелк, щелк. Диски начали сверкать, вибрировать под пыльными пластинками. – Теперь все в порядке. Я сразу же проведу два занятия, чтобы напрасно не тратить время. Это несложно, так как человеческим возможностям практически нет предела. В банке «один» у нас заложен коэффициент, который хронометрирует развитие мускулатуры. В банке «два» твои чувства будут возбуждаться. Ложись на эти мешки, мой мальчик, и закатай рукав.

Укол. Игла пронзила бицепс Зака. Укол, вторая игла пронзила бедро. Третий укол – в ягодицу. Доктор Бастер обмотал провода с электродами вокруг его груди, поставил колено на живот Зака, установил там электроды. Надел наушники на голову Зака. В это время Зак обливался потом и пристально следил за тем, что делает Бастер. Его мускулы начали сокращаться и дрожать.

Он услыхал голос, который обращался к нему. Голос отсчитывал цифры в обратном порядке от 1000.

Доктор Бастер превратился в огромную тень с неясными очертаниями. Он говорил запинающимся голосом:

– Я уже готов, мой мальчик. В пределах… 988, 987, 986… это дело нескольких часов… 982, 981, 980… мы подготовим тебя…

Зак погрузился в сон. К нему обращалось множество разных голосов.

В четверть четвертого дня, уставший и изможденный, Зак вошел в магазин Рапопорта «Гансмитт».

На губах он ощущал пыль. Клубы пыли кружились на опаленной солнечными лучами улице. Зазвенел звонок. Пожилой торговец ленивой походкой подошел к двери, окинул Зака презрительным взглядом и сплюнул. Зак направился к прилавку, подождал немного:

– Рапопорт!

Он молчал. Затем положил старые костлявые пальцы на прилавок.

– Рапопорт.

Маленький, подозрительный, хитрый Рапопорт наконец спросил:

– Да? В чем дело?

Зак посмотрел прямо ему в лицо и бросил на прилавок крупную сумму денег.

– Это все, что у меня осталось. Мне нужно самое лучшее ружье. – Он указал рукой на ряды, увешанные смазанными ружьями, пахнущими кожей, затем на прилавок с мощными посеребренными револьверами, которые отдыхали в рядах на зеленой скатерти, и снова посмотрел на Рапопорта. – Самое лучшее.

Рапопорт был ошеломлен. Потрогал пальцами повязку на рукаве. Затем внезапно, словно почуяв что-то необычное, воскликнул:

– Да, сэр? Благодарю господа бога, – пробормотал эксцентричный старикашка. Хромая, он выполз на улицу, чтобы рассказать о случившемся всему городку.