Планета сюрпризов (СИ)

Случалось ли вам заметить, что небо бывает удивительнейшим калейдоскопом? Раз за разом какие-то случайные течения ветров и влаги разворачивают на полотне небес неповторимые, волшебные картины. Смотришь, и диву даёшься: вот, специально бы хотел какой художник этакое нарисовать - не сумел бы!

И ароматы такие стоят тонкие: ароматы трав и ягод, нагретых солнышком и буквально только что переломанных, перетоптанных множеством лошадиных копыт, кованых железными подковами.

Ароматы трав, цветов и раздавленных ягод я, к сожалению, только теоретически мог предсказать, поскольку сам вонял потом, своим и конским. Мы гнали сюда, не жалея ни лошадей, ни собственные задницы. Кстати, болят зверски. То есть, не лошади болят-то. И да, очень за это хочется кому-то накостылять по шее!

- Й-и-и-и-и-кя! Кя! Кя-а-а! - вопили ватагийские лихие всадники, показательно гарцуя перед нами. Перед нашими сомкнувшими щиты и ощетинившимися копьями рядами. Копья такие, знаете, специальные, рассчитанные тяжёлого скакуна на скаку остановить.

'Степные лошади - это просто прекрасно!' - заявил я, намедни, своей наставнице и главной боевой ведьме нашего воинства в доверительной беседе. Доверительная беседа - это когда мы вечером вывалились из сёдел и валялись в траве, не в силах подняться на негнущиеся ноги. Подняться было совершенно необходимо, что бы дать уход скакунам. В противном случае скакать завтра придётся уже на своих двоих, что наверняка понравится нам ещё меньше. Однако полежать пару минут неподвижно было совершенно необходимо, ибо иначе мышечный каркас, особенно в области поясницы, наотрез отказывался хоть как-то функционировать.

'Наверное', - как-то безразлично отозвалась ведьма, у которой, вероятно, не было сил дискутировать.

'Да нет же', - настаивал я, - 'степные лошади под седлами ватагийских воинов - это просто прекрасно!'

Ответа не последовало, и я попытался расшевелить аудиторию: - 'Знаешь, почему степные лошади - степные?'. Опять ответа не дождался, и пришлось пояснять так: - 'Потому что они до смерти боятся лесных хищников. Тех, что могут с дерева на холку кинуться. На уровне инстинктов, доставшихся им в наследство от эволюционных предков. Боятся, живут в степи - потому-то они и 'степные'! Понимаешь? На лошадь же проще магический морок навести, чем на человека? А защитить лошадь амулетами сложнее. Нам достаточно внушить лошадям только запах их исконных естественных врагов, и - фьють! - нету ватагийской конницы! А есть толпа растерянных пеших ватагийцев, которые не приучены бою в пешем строю!'

В ответ я дождался в тот раз только здоровый храп. Но позже, у костра за походным ужином, моя наставница со мной согласилась. Однако, мы решили подстраховаться. Магию морочную могут ватагийские шаманы почуять. Мы решили всех перехитрить, и с помощью магии сварили в огромном чугунном котле араматизатор лесного хищника, идентичный натуральному. Магия применялась только во время производства, и не будет использоваться в бою, так что шаманы ничего не почуют. Может быть.

- Й-и-и-и-и-кя!

- Да шоб тебе шею свернуть!

- Отставить! Пусть их веселятся... напоследок! Держать строй!

Мы с наставницей всю эту конницу наверняка с сёдел ссадим. У нас ведь и запасной план есть. Ещё вчера наша легколетучая ведьма на чёрных крыльях предвечного мрака (наверняка в хрониках примерно так запишут) слетала лихим ветром туда-обратно и отравила источники воды в предполагаемом месте стоянки ватагийской конницы. Поскольку предположения мы делали на основе данных космической съёмки - мы угадали.

Маленькая биологическая атака. Нет, там не было ничего такого, что выделялось бы из обычной картины желудочно-кишечной микрофлоры степняков и их степных скакунов. Забравшихся в чужие земли степняков, привыкших уповать на помощь духов вместо упований на правила гигиены. Ничего такого, если не входить во время периода инкубации в пределы гигантской магической печати, наложенной летающей ведьмой с высоты птичьего полёта на всё поле запланированной брани. Печать тоже совершенно безопасная для людей и лошадей. Даже микробов не убивает. Наоборот - способствует лавинообразному размножению некоторых из них.

Всадников мы с сёдел ссадим - в этом я не сомневался. Но в начале дела надо бы поговорить. А то как-то не по-людски.

С той целью мы с Кором и выехали вперёд. Нет, я бы предпочёл идти своими ногами, вот и поясница моя хотела того же. Но ватагийцы же! У них к пешему вообще уважения нет. В седле - человек! Пеший - сор под копытами.