Планета Скарсида

Моррис почувствовал, что его слегка вжало в пол переборки, потом придавило посильнее. Он открыл глаза и увидел, что все коты распластались на деревянном круге — их прижимало ускорением. Лёжа на полу, смотрела в иллюминатор Инга — в широких веерах света уносилась вниз тёмная равнина. И вдруг из-за горизонта вырвались широкие лучи света, потом выплыл из-за широкого тёмного круга планеты огненный месяц Джарвуса-2. Сияющий ломоть начал разрастаться, утолщаться, превращаясь в полукруг, потом в круг. Внезапно ускорение прекратилось, и наступила невесомость.

— Слава Моррису! — закричали все сто котов — экипаж алахохового корабля. Они посыпались со своих полок, как летающие белки, и принялись в восторге метаться по всему пространству. Только и мелькали растопыренные лапы, хвосты, вытаращенные глаза и раззявленные рты. Все орали, как сумасшедшие.

— Тихо! — проорал Кунжут, на котором от невесомости вся шерсть встала дыбом. — Запуск двигателей!

Кочегары немедленно направились в кормовую часть, открыли корзины и стали доставать из них топливо — огранённые сапфиры почему-то розового цвета. Сапфиры были чудовищно огромны — каратов по пятьдесят. Открыв заслонки, истопники закидали туда топливо и ловко выбили двумя кремнями искру. После чего заслонки плотно прикрыли и стали накачивать воздух.

За массивной деревянной крышкой что-то ухнуло, затрещало и заревело. Корабль дрогнул и начал разворачиваться. Кочегары были просто мастера: они бегали к окошкам, смотрели наружу и по мере необходимости подкидывали топлива в боковые дюзы — так они выравнивали траекторию полёта. Едва ли даже Жюль Верн при всей своей фантазии мог придумать подобный способ межпланетных сообщений. Здесь это было нормально.

Корабль развернулся носом к Джарвусу-2 и начал двигаться. В иллюминаторы были видны прочие корабли эскадры — они постепенно разворачивались носами в одну сторону — в сторону сияющего ослепительным светом второго солнца системы.

Длинные конусы, поблёскивающие иллюминаторами, нацелились на солнце и дружно поплыли диковинной стаей над тёмной стороной планеты. Как ни было это невероятно, сапфировое топливо работало, и все в ракете тут же ощутили слабое действие инерции — они уже не парили меж отсеками, а сидели по местам и во все глаза смотрели на панораму планеты.

В иллюминаторах наблюдалась потрясающая картина: тёмная сторона Скарсиды уходила назад, и стала выступать освещённая половина. Сначала образовался тонкий месяц, играющий разноцветными лучами. Постепенно он начал расширяться, и вот стала выплывать вторая половина Скарсиды — огромное поле сплошного сияния. Казалось, что сапфировая полусфера исторгает не меньше света, чем второе солнце системы.

— Как вы тут? — спросили сзади, и Моррис, обернувшись, увидел, что к ним прибыл старенький архивариус Культяпкин — вместе со своими футляром, пенальчиком и очками. Он притащил свои чертежи и хотел показать гостям, как именно должен, по его расчётам, проходить полёт.

— Вот, смотрите. — раскладывал он при свете грозди винограда свои бумаги. — Вот это прежний вариант, а вот это новый.

По новому варианту эскадра выходила в космос гораздо ранее прежней точки и часть траектории продолжала двигаться по орбите Джарвуса-1. Теперь им предстояло миновать маленькую круговую линию, которая шла вокруг точки фокуса, и поймать планету врага до того, как та войдёт в зону невесомости. Собакоиды будут не готовы к столь раннему вторжению, и это может дать квази немалое преимущество.

Моррис уже хотел продолжить разговор со стареньким архивариусом, который, несмотря на возраст, хорошо соображал, как вдруг внутренность ракеты осветилась — из окон бил столь яркий свет, что глаза заслезились. Оба человека машинально заслонились ладонями, а Культяпкин задвинул очки повыше на нос и юркнул в тень.

— Мы вышли из тени Скарсиды и попали в зону, где светят два солнца. — сообщил он. — Джарвус-1 гораздо мощнее Джарвуса-2, поэтому не советую выглядывать в окно.

Однако, на теневой стороне корабля смотреть в иллюминатор было можно, и люди немедленно отправились к котам, которые приникли к иллюминаторам, любуясь зрелищем.

Притяжение к корме корабля было столь слабым, что внутри практически не было тяготения, поэтому Моррис свободно перешагнул через провал шахты — через пять метров пустоты — и оказался на противоположной стороне.

В иллюминаторе были отчётливо видны корабли, освещённые ярким светом. Дальние казались маленькими искорками в черноте космоса. Вся эскадра совершала плавный уход с орбиты Скарсиды, устремляясь мимо того таинственного центра, к которому плыли обе планеты.

— Идите сюда, Моррис. — позвал Культяпкин. — Вам надо решить, по какой именно траектории вы подойдёте к Псякерне. Можно обойти фокус со стороны Джарвуса-2 и плавно влиться на орбиту второй планеты. А можно обойти фокус и зайти на посадку по встречному пути. Раньше мы садились по первому способу — второй, понимаете, был невозможен.

Всё-таки Культяпкин не зря кушал в своём подвальчике мясные яйца — головка у него варила.