Читаем Планета Скарсида полностью

— Ну, большей частью это всё происки ваших спецслужб, некоторой частью — фантазии и обыкновенное враньё, но часть действительно похищается, однако назад не возвращается никто. У инопланетян на задней стороне Луны есть лаборатории, в которых они и занимаются исследованием ваших людей. Что-то ищут в генах.

— Цицерон, ты же понимаешь, как важно мне вернуться, чтобы сообщить об этом! — горячо заговорил Заннат.

— Ага, и попасть в психушку. — с пониманием кивнул осёл. — Ты не думал, что вся эта шумиха про НЛО как раз затем и запущена, чтобы скрыть настоящее положение вещей? Не этим ли как раз и занимался твой друг Моррис?

Это было полной неожиданностью — Заннат знал, что Моррис является сотрудником секретной службы, но чтобы заниматься этим!..

— Как он при его хладнокровии и профессиональной выдержке вляпался в дело Поединка? — продолжал осёл. — Он вообще не может самостоятельно принять такое важное решение, как открытый контакт с инопланетным разумом. Он — исполнитель, а всё решают высшие инстанции.

Все эти вещи ранее не доходили до ума Занната, а теперь всё стало очень ясно — в действиях Морриса действительно была тайна.

— Хотя, вполне возможно, я ошибаюсь. — легкомысленно продолжал осёл. — Может, он просто руководствуется чувством, а указаниями свыше решил просто пренебречь, поскольку ему надоела эта опека. Живая Сила — вот то, что может представлять интерес для таких, как Моррис и его организация. Это подлинное всевластие.

Да, Габриэл действительно всегда стремился к тайной власти — он пытался руководить даже Рушером. Он легко прижился среди Героев, когда решил бежать от Владыки. Он незаметно подталкивал своих товарищей к тому или иному решению, скрытно навязывал свою волю.

Заннат помрачнел: его открытой и простой натуре претила всякая хитрая игра. Моррис ему нравился — своим умом, своей загадочностью, манерами и внешним видом. Несмотря на явное различие в характерах, Заннат чувствовал всегда в Моррисе нечто общее с собой — но, что?!

— Ну ты и сочинять, Цицерон! — недовольно сказал Ньоро. — Навешал на Морриса всех собак. А, между прочим, он нас отправил в туристическое турне, тем самым избавив от войны. Я уверен, что к конфликту Псякерни и Скарсиды ты имеешь некоторое отношение. Сознайся, ты приложил к этому делу своё копыто?!

— Не буду врать, будто бы совсем ничего не знаю. — пробурчал осёл. — Но, кажется, ты обвиняешь меня в злонамеренности. Между прочим, ты слышал о поговорке: все дороги, ведущие в ад, вымощены благими намерениями? Уверен, слышал. Так вот, мы все отнюдь не боги и не способны просчитать хоть с какой-то вероятностью все последствия наших поступков. Так что, не увлекайся обвинениями.

Заннат хотел ответить что-то, но осёл предостерегающе толкнул его ногой.

— Вот они. — шепнул Цицерон. — Я уже все их пути изучил.

Забыл про споры, Заннат с любопытством заглянул вниз с маленькой площадки на вершине скалы, где они очутились. Видно, Цицерон и в самом деле всё тут прекрасно изучил, потому что занял самый удобный и безопасный наблюдательный пункт.

По узкой тропинке между стеной и обрывом двигались гуськом несколько фигур. В темноте было трудно разглядеть, каковы они, но было ощущение, что это двуногие, и даже более того — человекообразные. Да, точно, это были люди. Они несли что-то на плечах и тихо переговаривались. В ночной тиши, нарушаемой только лёгким шелестом ветерка, их голоса звучали, как слабое бормотание.

— Они оставляют свой корабль на орбите, а сами спускаются сюда на лёгких шлюпках, потому что у лягушек отменный слух — их спугни, и прощай охота! — прошептал Цицерон на ухо своему партнёру.

— И что ты думаешь предпринять? — так же тихо спросил Заннат в большое ухо осла. — устроишь шум и распугаешь всех лягушек?

— О, если бы! — вздохнул тот, отползая от края. — Ведь это всего одна группа. Квабаджи селятся большими семьями по тысяче-две особей, их поселения отстоят одно от другого за сотни километров и почти не имеют связи, разве что, кроме праздника обмена невест. Обычно достать лягушек из их домов — дело невозможное, но перед началом торжества молодые незамужние дамы предпринимают долгое путешествие к другим селениям. Вот в это время их и ловят браконьеры. Они обкладывают пойманную молодую леди мокрой тканью, а затем прозрачной плёнкой. Ткань впитывает яд, затем всё сворачивается и прячется в герметический контейнер, поскольку даже испарения его есть очень сильный наркотик. Сейчас близится пора созревания молодых самок — в это время их яд особенно силён, поскольку для квабаджи эта сложная органическая формула, которую невозможно получить искусственно, есть средство объяснения в любви. Оставшись без секреторной слизи, юная невеста не может приманить к себе молодого квабаджи, и остаётся неоплодотворённой. Пираты думают, что действуют гуманно, не уничтожая самок, как было раньше, когда их пытались импортировать, что не наносят ущерба популяции — вот тебе пример благих намерений.

Перейти на страницу:

Все книги серии Бездны Джамуэнтх

Похожие книги