Планета свалок. Путешествия по многомиллиардной мусорной индустрии

Я не могу вспомнить, когда именно перед окном нашей конторы появился первый покупатель из Китая. Вероятно, это произошло около 1994 года, в то время, когда Китай стал отказываться от регулирования ключевых отраслей, а частные предприниматели сочли металлолом подходящим бизнесом для тех, кто хочет разбогатеть. Ставка была хорошая: Китай стремился занять место в списке ведущих экономик мира. Имелись и рабочая сила, и государственная поддержка, не хватало только сырьевых материалов. Один из способов получения сырья – разрабатывать шахты; другой – отправиться в Соединенные Штаты, то есть в место, которое многие торговцы называют Саудовской Аравией Вторсырья, в страну, где вторсырья больше, чем могут обработать ее жители. Прозвище «Саудовская Аравия Вторсырья» звучит забавно, но это отнюдь не комплимент. Скорее возможность эксплуатировать.

Первые китайские торговцы сливаются в моей памяти (хотя они не были у нас первыми азиатскими покупателями: мы несколько лет продавали меньшие объемы Тайваню). Я просто помню китайские лица, ломаный английский язык и желание купить все, что у нас есть.

– У вас есть провод номер два?

Конечно, у нас был провод номер два. У нас были и клиенты для него.

– Сколько вы хотите?

– Можно ли посмотреть?

Мы отправлялись на склад, и после быстрого осмотра они собирались скупить все. Отец называл цену, которая значительно превосходила то, что платили наши покупатели в Северной Америке, и китайцы без вопросов соглашались. Если они располагали свободным временем, то проводили остаток дня, наблюдая, как все наши запасы проводов загружают в транспортные контейнеры и готовят к отправке в порт в Китае, известный только им. Для меня (и, вероятно, для большинства других торговцев вторсырьем того времени) Фошань[36] был не более реальным, чем Атлантида.

Глава 4 Международный уровень

Я вырос в Миннесоте и никогда не интересовался Китаем. Подобно большинству жителей Среднего Запада, я считал территорию Соединенных Штатов, простирающуюся во всех направлениях, вполне обширным полем для исследований. Ну а если бы мне захотелось покинуть страну, то Канада и Мексика – достаточно удаленные места. Так что я поступил в колледж в Чикаго на Среднем Западе, а когда возникло желание поучиться за границей, я выбрал Италию. Она определенно попадала под понятие «далеко», и, полагаю, именно благодаря той поездке я заинтересовался путешествиями. Однако потом я вернулся в США и долго не собирался никуда уезжать. В конце концов, надо было познакомиться с пустынями Запада, и даже сейчас я предпочитаю проводить свое время именно здесь.

Насколько я знаю, бабушка никогда не выезжала из страны, не считая поездки в Канаду. Так случилось, что отец тоже мало путешествовал. Помню, мой троюродный брат Чаки жил в южном Техасе, и он часто возил утиль туда-сюда через границу. Мой отец был у него раз или два и регулярно давал советы по телефону. Кроме этого, отец в начале 1980-х летал в Эфиопию, чтобы заключить сделку по металлолому, но она не состоялась.

В середине 1990-х, когда наше семейное предприятие всерьез включилось в торговлю с Китаем, практически все сделки совершались у нас. Китайцы приезжали к нам, платили наличные и уезжали с металлоломом. Конечно, это была международная торговля, но ее мы могли вести, не выходя из дома. В разгар бума 1990-х мой отец пару раз ненадолго летал в Китай, возвращаясь с фотографиями китайских свалок, заполненных людьми и разноцветными грудами проводов. Но я всегда подозревал, что его поездки служили лишь предлогом для путешествий, а то и просто для ночных развлечений вне дома. Главный вывод из увиденного был таким: китайцы богатеют, и они еще долгое время будут жаждать металлолома. Отец не ошибся – за последние два десятилетия, основываясь на этих выводах, многие сколотили гигантские состояния.

По иронии судьбы моя семья в число счастливчиков не попала.

Недавно я услышал мысль, мол, если вы владели свалкой и не разбогатели за два последних десятилетия, то вы или глупец, или невероятно невезучий человек. Я усмехнулся, хотя меня задела эта фраза. Мы не только не разбогатели; наш бизнес пострадал и даже сократился в годы бума. С другой стороны, сам факт, что семья оставалась в бизнесе, а не обанкротилась, – уже достижение само по себе.

Все заслуги принадлежат отцу. Он талант, специалист до мозга костей, один из величайших торговцев в той отрасли, где требуется крутиться, как колеса, катящиеся с холма. Однако его способности не смогли обеспечить ему счастья. Я встречал людей, которые в середине жизни сдавались или уставали заключать сделки ради самих сделок. Похожие на моего отца, с интеллектом выше среднего, они выросли в мусорной индустрии еще до того, как она стала «зеленым» бизнесом, до того, как она превратилась в идеологию, смысл и цель. Конечно, всегда приходилось учитывать и не денежные проблемы, в частности неумолимое ползучее государственное регулирование, – и попытки под него подстроиться отнюдь не напоминали решение приятной головоломки.