Планета–тайга: Я живу в заонежской тайге. В медвежьем краю

У меня нет в окне зимних рам, и к утру ветер, циклон, погода снова принесут в избу холод. Тогда еще в утренних сумерках я прошлепаю по холодным половицам на кухню, нащеплю лучину, уложу колодцем дрова и снова протоплю печь… На озере снова будут ветер и дождь. Я объеду свой перемет, проверю крючки, привезу домой тяжелых холодных окуней, стукну дверью, открою заслонку и долго буду в теплой печи греть застывшие от воды и ветра руки… От холода и жара, от жара и холода руки давно огрубели и покрылись глубокими, иногда очень болезненными трещинами. Я заклеиваю трещины пластырем, боль стихает. Стихает за папиросой, перед новой ночью и новым огнем, перед новым рассказом ели, сосны и березы…

Глава восемнадцатая РЕЗКИЕ МУЖИКИ

Начав свой рассказ «Резкие мужики», я прежде всего хочу обратить ваше внимание на особенность произношения слова «резкие»… Именно «резкие», а не «резкие». Наверное, можно легко доказать, что правила современного русского языка требуют произносить это слово все-таки с ударением на первом слоге. Я не хочу оспаривать эти правила и в своем повествовании очень стараюсь объясняться с читателем общепринятыми формами. Я стараюсь забыть на страницах книги обороты, выражения, архаизмы, кажущиеся и действительные неправильности тех языковых форм, которые существуют безбедно на берегу Домашнего озера и по сей день… Говоря о старике, который знакомил меня со сказками, я называл его не дедко Степанушко, а дедка, попутно заменяя «о» на «а» и в окончании имени старика. Дедко, Степанушко, Петро вместо Петр и даже Шарик-то вместо хорошо знакомой нам клички деревенского пса — все это можно было легко объяснить наличием в древнерусском языке преимущественного «о» в окончании слов, где теперь стоит «а», и оставить на страницах книги; если бы мой рассказ сводился лишь к тем лесным историям, которые рождаются и живут пока только сами для себя. И тогда, вспоминая, как однажды ночью, услышав волков, Шарик беспокойно и громко метался по сеням, я рассказал бы об этом событии так: «Слышим-то, за стеной есть что-то — шастает, шастает-то да крятать примется, так ломотина стоит… Высстали, а Шарик-то и шастает…» «Шастает», «ломотина», «крятает», «высстали», неизменные «дык» «даю», «-то», «поди» — все это можно было бы внести, оставить, объяснить рядом с «опряжкой», «обрядиться», «осолить», «сошла». Тогда многое из опущенного могло бы ожить, заговорить ярче и полней для меня самого, но где-то, еще в самом начале, мне пришлось остановить себя, остановить в надежде, что мои рассказы могут быть прочитаны не только Иваном Михайловичем или Петром Мушаровым, и я лишь в редких случаях оставил выражения, принятые у нас в лесу, вроде как: «стрелить враз», «свалить логу», оставил их лишь тогда, когда они обозначали явление малоизвестное в иных местах, а оттого и имели право быть наряду с «резкими» вместо «резкими».

«Резкие» есть и у нас. «Резкий», отнесенное к человеку, обычно ассоциируется с острыми углами характера, неожиданными для окружающих решениями и не всегда оправданными взрывами… Именительный падеж единственного числа слова «резкие» не «резкий», а «резкой», с сохранением ударения на втором слоге. И не ждите никогда от резкого человека неожиданных выходок — здесь все можно предвидеть, даже грозу сердца после долгого и трудного к вам отношения, как предвидим мы тяжелые гневные ветры над Домашним озером после крепкого, каменного вёдра. И пожалуй, эта возможность предвидеть любые поступки лесного жителя, диапазон которых простирается от глубокой печали и искреннего сочувствия чужой беде до ярких и неуемных схваток с самим собой и со стихией, и дала право нашим Далям и Ожеговым внешне резкие черты характера назвать иным словом.

Схватки и пожары характеров у наших мужиков никогда не являются вдруг, они всегда живут рядом со сказками и тихими песнями, рядом с тяжелыми и подчас небезопасными лесными тропами. Эти пожары могут затухать, снова разгораться. Но они есть, их вспышки можно знать заранее и незаметно уйти от близкого гнева, а еще лучше — постараться успокоить сам пожар, но только не погасить. Резкой характер должен всегда гореть, чтобы помогать своему владельцу с шуткой перенести неприятность, трезво встретить беду, не заметить временного поражения и, придя домой, не особенно испугать близких изуродованным лицом после неудачной встречи со зверем…