Планета Тивит

– Тут было два варианта…– виновато потупился мужчина, стараясь не смотреть на агонию животного, кивнув в сторону пешеходного перехода. Рядом с нами росла толпа зевак, горячо обсуждающих произошедшее.

– Понакупили прав!– ворчливо заметила какая-то пенсионерка. Ее горячо поддержала женщина, держащая на руках плачущую девчонку лет пяти.

– А вообще все это из-за коммунистов!

– Распустили народ!

– Да, где ваши либералы? Что они сделали для страны?

– Развалили…

Все это я слушал, словно сквозь плотную вату. Голоса зевак доносилось до моего сознания, будто издалека, а в голове оглушительным набатом бились слова таксиста, что у него было всего лишь два варианта, либо людей, либо пса. Он выбрал меньшее из зол. Так может и мне…

– Извините меня,– мужчина протягивал мне полную сумму поездки,– боюсь до дома я вас уже не довезу, да тут немного и осталось…Мне еще ментов ждать, разборки, протоколы, оформлять ДТП. Только не жалуйтесь начальству…

Я молча кивнул, забирая протянутые деньги, не сводя глаз с пса. Собака уже затихла. Под ней растекалась кровавая лужа.

– Пойдем…– потянул я Светку за руку. Жена расстроилась, побледнела, но все же держалась довольно бодро. Врач все-таки, хоть и женский…Движение по перекрестку восстановилось. Где-то вдалеке по Халтурина уже звенели полицейские сирены. Разборок тут еще часа на три. Я посмотрел на часы. Половина десятого…Еще торчать на ветру мне сегодня не хватало. попав в свидетели.

– Идем!– повторил я, потянув за руку жену. Она послушно пошла за мной, так и не проронив ни слова.

Снег в городе стаял, оставив после себя грязные лужи и прошлогоднюю листву, собранную трудолюбивыми дворниками кучками под деревья. Стыло…Поплотнее запахнувшись в пальто, я спустился на Батицкого, а потом через Рубежанский домой. Наш спальный район затихал, прячась от нелетной погоды в своих уютных мирках с маленькими кухоньками, непрерывными разговорами о политике, скучной телевизионной рекламе и развлекательных сериалах. Несколько местных алкашей медленно ползли за очередной дозой спиртного в наш круглосуточный ларек. И плевать всем было, что через какие-то четыре дня они превратятся в настоящих зомби! Не знают они об этом. Им хорошо в их уютном мирке! И самое удивительное, что для большинства из них ничего толком и не измениться, потому что они будут так же ходить на работу, готовить обеды, смотреть телевизор, общаться с друзьями…Разница лишь в том, что с этого момента они будут бездушными, без эмоциональными, лишаться того, самого главного, что и отличает нас от остального живого. Хотят ли они себе такой доли в обмен на вечную жизнь? Или им нет никакой разницы? Главное, что мне совсем не хочется, чтобы точно так же жили мои дети!

– Зайдем?– голос Светки вырвал меня из липкого тумана моих мыслей. Я с удивлением обнаружил, что мы стоим под нашим подъездом, а докуриваю сигарету.

– Да, конечно…

– Саш…

– Да, любимая?– встрепенулся я.

– Что теперь будет?

– Не знаю…– я легонько подтолкнул ее внутрь. пропуская вперед.– Не знаю…

Поднялись на второй этаж, открыв дверь своим ключом. Из кухни вышла хмурая Эльвира Олеговна. За эти несколько дней ей тоже основательно досталось. Хороши родители, повесили на шею старушке двоих детей и мир спасают!

– Дашку уложила. Сегодня немного капризничала, но потом успокоилась. Мишка вместе с Шушкиным Андрюхой отправился погулять. Максим ушел еще в семь, его срочно вызвали на работу. Красовская спит. Ей стало немного лучше к вечеру.

– Спасибо…– выдохнул я, рухнув на кресло, стоящее в прихожей.

– А у вас как?– поинтересовалась теща, вытирая мокрые руки о передник.

– Я расскажу сейчас. Пойдем на кухню,– Света, видя мое состояние потянула мать прочь, избавляя меня от ненужных вопросов.

Два варианта…Мертвый пес, искалеченный такси, стоял у меня перед глазами. Два варианта…либо пешеходы, либо безродная, непородистая собака. Выбор вроде бы прост…Таксист его сделал.

С трудом расшнуровал туфли и сбросил пальто. Тихонечко вошел в нашу со Светкой спальню, где в уголке стояла детская кроватка Дашки. Дочь сладко спала, улыбаясь чему-то своему во сне, причмокивая полненькими моими губками, раскидав ручки и ножки в сторону. Маленькое детское тельце пахло чем-то сладким, детством, нежностью…Стоит ли жизнь одной миллионов вот таких же, едва начавшихся?

Я аккуратно, стараясь не разбудить, вышел из спальни плотно притворив за собой дверь. В ванной шумела вода. Жена готовилась ко сну. Ей тоже было нелегко в эти дни. Она видела, как мучаюсь я и ничего не могла сделать. Стоит ли это все жизни одной? Два варианта…Либо пес, либо они…

Я вошел в полумрак комнаты Эльвиры Олеговны. Янка лежала на кровати, скупо освещаясь лунным светом, попадающим к нам через неплотно прикрытые шторы. такая же бледная, высохшая, как этот свет. Пес или они?

Дыхание подруги было болезненным и неровным. Темная сила, сосущая из нее жизнь, становилась все сильнее, ее аппетиты росли. Осталось четыре дня…Тивит или жизнь? Душа или вечное существование во тьме?