Планета Тивит

Яна замолчала и отвернулась к окну, поняв, что более ничего нового из хитрого гэбиста ей вытянуть ничего не удастся. Тем более они выехали в город, который был знакомым и чужим одновременно. Харьков-на-Немышле…Подумать только! Ее родной Харьков с мещанскими проулками и широкими проспектами на какой-то другой планете-близнеце Земли стал настоящей столицей целого государства! Машина перепрыгнула через невысокий бордюр, выезжая на довольно просторную улицу. С трудом Яна узнала в ней Московский проспект, район универмага «Харьков». Те же сталинские дома, покрытые причудливой вязью лепнины, те же стрельчатые окна, тот же серп и молот на одном из зданий на пересечении Конюшенного и Московского, те же трамвайные пути, хотя…Яна пригляделась к проезжающей мимо «шестерке». Никакого грохота этот вид общественного транспорта не издавал, мерно парил над асфальтом, рассекая воздух вытянутым форштевнем, словно кабина самолета. Узкие окна были не затонированы, и журналистка заметила, что народа в нем мало, кто-то дремал, прислонившись к прозрачному стеклу, молодая пара любовно ворковала на задней площадке, а солидный старичок в драповом пальто с глубочайшим вниманием читал какой-то толстый книжный том, похожий на переиздание трудов Ленина. Если этим народом правит товарищ Сталин, то Красовская решила для себя, что такое вполне себе возможно.

Город был похож на себя и не похож одновременно. По правую руку от нее находился тот же самый Ботанический сад, так же из-за ограды были видны свеже зеленые саженцы каких-то малознакомых ей растений. Девушка себя ни в коем случае не считала себя большим специалистом в области растениеводства, но таких культур на родной Земле не встречала.

На Площади Восстания находился тот же самый подземный переход, точно так же по нему спешили люди, ныряли в приветливо распахнутый зев метро, чтобы через пару минут оказаться уже где-нибудь на Алексеевке или Барабашово. Интересно…Подумала Красовская, а Барабашово тут тоже есть? Вряд ли…Эпоха развитого социализма и рыночные отношения друг другу противоречили.

Машина остановилась на перекрестке, подчиняясь красному сигналу светофора. Рядом затормозили обычные Жигули третьей модели, из приоткрытого окна валил дым, и доносилась какая-та ненавязчивая мелодия. В какой-то момент, Яне стало казаться, что она просто провалилась в прошлое, что на дворе стоит год эдак семидесятый, мама с отцом еще живы, ходят в школу, радуются жизни и еще не знакомы друг с другом. Ее нет еще и в планах, ведь свадьбу они сыграют спустя только пять лет. Вокруг ни одной иномарки. Неоновые яркие вывески обменок не торчать над каждым углом, призывая харьковчан менять валюту, вместо магазина дешевых цен возле универмага висит строгая вывеска с надписью «комиссионный магазин». Все вокруг попахивало каким-то нездоровым сумасшествием и явной фантастикой! И чтобы отогнать от себя это едкое чувство, Яна уточнила у начальника службы безопасности местного генсека:

– А какой сейчас год на Тивите? – Аркадий Иванович вопрос проигнорировал, то ли задумался о чем-то, то ли просто не стал отвечать. Вместо него в разговор вступил Координатор.

– На дворе 2085 год, Яночка! Год рассвета нашей империи! Год, когда наши самые смелые мечты станут сбываться…– наткнувшись на недовольный взгляд Аркадия Ивановича, он тут же замолчал, поняв, что сболтнул лишнего. А вот Красовская сразу засекла перемену настроения ее захватчиков, решив, что разберется чуть позже с их мечтами и планами…

Между тем, проскочив поворот на Конный рынок, они пролетели перекресток на Руднева, мост через Немышлю, которая в этом месте города была туго стянута каменными бортами канала, бурлила и пенилась, образуя яростный водоворот. Пролетели мимо Сумской, которая в этом варианте журналистке совсем не нравилась, без красивых магазинов, мрачно-суровая, с невзрачными бронзовыми вывесками государственных учреждений. И подъехали к площади Конституции, называвшейся теперь площадь Коммунизма. Пик Коммунизма был и в ее мире, теперь появилась еще и площадь в чужом. Перед въездом на брусчатку их остановил высокий статный милиционер в камуфлированном комбинезоне. В руках его Яна заметила какой-то странный предмет, больше напоминающий бластер из звездных воинов, но снова спрашивать, что это, побоялась, слишком серьезен стал Аркадий Иванович и испуган Координатор. Он вообще затих на своем сидении без движения, и Красовская вообще засомневалась, жив ли он? Видимо, и для него поход в столь высокий кабинет был в новинку.