Планета вампиров или машина молодости (СИ)

Дав наконец волю переполнявшим ее чувствам, Нана начала вышвыривать из шкафа приготовленную для нее одежду и топтать ее ногами. Обессилев, она уселась на пол, на груду измятых нарядов, и громко, навзрыд расплакалась. Постепенно истерика уступила место безысходности и отчаянию. И все же Нане удалось взять себя в руки. Она понимала, сдаться или хотя бы даже просто выдать себя значит погибнуть. А рассчитывать ей, кроме как на себя, было не на кого. Сема с Валерой, можно считать, полностью деморализованы, - рассуждала она, - физически и морально. До Гагика дело не дошло лишь по счастливой случайности. Удивительно, они все четверо однолетки. Но и Сема, и Валера, и Гагик еще сущие дети. Казалось бы они должны быть ей защитой и опорой, а получается наоборот. Ей, ей одной нужно теперь ломать голову, как спасти своих товарищей и себя.

Подобрав с пола платья, Нана аккуратно развесила их по местам, оправила и разгладила измятую постель, расчесала волосы, умылась холодной водой. Оконча-тельно приведя себя и свои взбунтовавшиеся чувства в порядок, она перебралась через балкон к Гагику.

Гагик сидел на краешке постели, обхватив голову руками, и тихонько раскачивался, вперед - назад, вперед - назад, как мятник. Он едва взглянул на Нану, не изменив даже позы, только качаться перестал.

- Что делать будем? – безо всякого выражения спросила она и, скинув туфли, с ногами забралась рядом с ним на кровать.

- Как ты можешь оставаться такой спокойной и равнодушной, будто ты тоже робот, - бросил он ей злой упрек. – У меня лица Валерки и Сёмы перед глазами стоят.

- Лучше уж быть роботом, чем слабонервной девчонкой, - не теряя самооб-ладания, парировала Нана.

Он вскинул на нее гневный взгляд.

- Не смей так говорить!

- А ты не смей раскисать.

- Неужели ты не понимаешь, что это конец? Все пропало. Нам никогда отсюда не выбраться. Они – каплю за каплей – выпьют из нас наши силы, нашу жизнь, превратят в половые тряпки и отправят на свалку. Я не хочу... Не хочу, чтобы с тобой это случилось! Я просто этого не переживу.

Она осторожно провела ладонью по его щеке, пригладила растрепавшиеся волосы, участливо заглядывая в глаза:

- Ты боишься?

- Да-да, боюсь! – с ожесточением пробормотал он сквозь стиснутые зубы. – А ты разве нет?

- И я боюсь. Очень боюсь. Но только это нас не спасет.

- Ты веришь, что нас вообще еще что-то может спасти?

- Мой папа говорит, без веры нет жизни. Нужно бороться, а не распускать нюни.

- С ке-ем??? Ка-ак??? – Глаза Гагику застилали злость и отчаяние.

- Нам нужно все тщательно обдумать...

- Да брось ты, - безнадежно отмахнулся он. – Что мы можем с тобой вдвоем? Их вон сколько. А нам уже даже Сема с Валерой не помощники. И мы... мы тоже станем такими, страшными, старыми и никому не нужными.

- А я-то считала тебя настоящим парнем. - Нана сокрушенно вздохнула. – Даже размечталась как-то: вот кончу школу и выйду за тебя замуж. И буду себя чувствовать с тобой легко и надежно, как за каменной стеной. А ты... – передернув плечиком, она отвернулась.

Гагик ошарашенно уставился на нее. У него даже язык прилип к небу. Нане удалось-таки хорошенько встряхнуть его, привести в чувство.

- Так ты способен соображать или нет? – сердито спросила она.

Нервно сглотнув, он только молча кивнул.

- Тогда давай думать, что мы можем предпринять. – Нана устроилась поудобнее, обхватив согнутые в коленях ноги руками. – Самое простое, конечно, было бы попытаться отсюда удрать под прикрытием ночи. Перелезть через забор и добраться до тех людей, что нападали на членов их парламента. Они бы, я думаю, нас не выдали. Но мы не можем бросить в беде Сему и Валеру. Мы должны теперь помочь не только себе, но и им.

- Разве можно им чем-то помочь? Ведь они уже...

- Я не знаю, - жестко прервала Нана. – Но попытаться – наш долг. Итак. Самое страшное чудовище, как выяснилось, сам Хозяин. Это он все придумал. И на тебя у него вполне определенные виды. Ему только нужно закончить какие-то расчеты, чтобы определить, какими порциями лучше всего выкачивать из тебя энергию. Ласковая красавица Хозяйка ничем не лучше тех гнусных старух. Она ждет-не дождется, с какого конца получше присосаться ко мне. Недаром смотрит на меня, пуская слюньки, как на бифштекс. Но если у нас с тобой самое страшное еще впереди, то наши друзья уже сидят по уши в беде. Такова ситуация. Теперь давай помозгуем, как нам из нее выпутаться.

- Ах, да никто, ровным счетом никто нам не поможет, - безнадежно отмахнулся Гагик.

- Я же просила тебя: соберись, - прикрикнула на него Нана. И снова принялась размышлять вслух. – Можно было бы открыть глаза на то, что у них тут происходит, этим преждевременно состарившимся детям. Но они такие немощные, какой от них толк.

- А Шестой? – напомнил Гагик, наконец обретая способность мыслить.

- Вот именно, Шестой! – оживилась Нана. – Его до сих пор еще не посадили к аппарату. Как ты думаешь, почему?

- Предатель он, твой Шестой. Вот почему.

- Балда, - фыркнула Нана. – Разве не он провел нас в лабораторию? И, заметь, никому ни словечка.

- Просто он влюбился в тебя.