Планета звезды Эпсилон

Вышла моложавая женщина — легкая, стройная, но седина у корней волос выдавала, что она все же бабушка. Спровадила ребятишек в комнату, сняла пару плечиков, приняла плащ мужа, куртку Баранова.

— Дай им, — Плетнев протянул ей сумку с бананами, — пусть поедят… А студенты где?

— Родители на учебе, — доложил Вадик.

— Сын у меня адъюнкт, а вот сноха действительно студентка. В общем, учащаяся молодежь, — пояснил Плетнев Баранову.

Они поужинали под возню и воркотню детей. За чаем штурман рассказал о гибели капитана Барсукова, о кинжале «Все для Германии» и о человеке со свастикой, которого видел на берегу. Рассказал скупо, осторожно, словно боясь вызвать недоверие. Но Плетнев внимательно слушал.

— Ну ладно, я понимаю, — делился Баранов своими мыслями, — где-то там, у них, можно разгуливать свободно с фашистским знаком. Деница хоронили, так Гесс из тюрьмы венок прислал. И на те же похороны с крестами Железными, в старых мундирах мышиного цвета последний долг друзья и ровесники гросс-адмирала явились. Никто и слова не сказал. Ладно, это там. Но у нас? Свастика! Этого аквалангиста видел Жуков, Кирилл Жуков из…

Плетнев кивнул.

В кухню снова прорвались дети. Они уже знали, что дедушкин гость штурман подводной лодки, вошли с умоляющими глазами и засыпали Баранова вопросами. Плетнев не мешал им. Он думал.

Разрозненные факты, неожиданные совпадения, полумистические явления. Вот и рассказ Андрея Поерова, казалось Плетневу, перекликается с рассказом штурмана. Он рассеянно слушал рассказы Баранова про подлодку, думая, как увязать все эти факты и совпадения, как объяснить появление подводных загадок. Интересно, Поеров знает о событиях на южном берегу?

Мария Гавриловна позвала детей спать. Баранов засобирался.

— Ты в Ленинград отбываешь завтра? — остановил его Плетнев. — Там далеко не исчезай. Думаю, вызов в Рим придет скоро.

… Баранова поднял стук в дверь. Проснувшись, он едва сообразил, что его окликает дежурная по этажу.

— У вас нет телефона в номере, — заспанно извинилась она, когда он открыл дверь. — Пройдемте, там срочно.

Когда горничная протянула Баранову телефонную трубку, он услышал голос Плетнева:

— Из Италии дурные вести. Светлана исчезла. Я послал за вами машину. Жду!

МОНОЛОГ I

Хальт ошибается — дело не только в средствах. Дело в том, чтобы было кому их передать. Суммы, о которых заикнулся Хальт, — не деньги по сравнению с тем, чем владею я. Пока есть я, есть мы. Пока есть я, есть группенфюрер, есть рейхсмаршал, есть наша вера и наша борьба. Жаль, что не сказал этого Хальту. Может быть, он начал забывать? Я не позволю… Ни ему, ни другим.