Планида Сергея Капустина

Став безоговорочным лидером в команде, которая, естественно, ослабла из-за ухода ряда ведущих мастеров, сам Капустин становился все сильней. В каждом матче получал больше нагрузки, чем прежде. На каждый матч выкатывался в роли звезды-спасителя, палочки-выручалочки. На каждой тренировке проливал семь потов, воспринимая подготовку к игре почти с той же радостью, что и сам хоккей.

Ничего схожего про его новые условия в новом клубе сказать было нельзя.

И без того могучий флагман советского хоккея после армейского призыва Капустина с Балдерисом и создания – фактически во второй раз! – уже в одном клубе звена Балдерис – Жлуктов – Капустин превратился в неприступную крепость на всесоюзной арене. Конкурировать с ЦСКА за чемпионство и близко было невозможно. И ответственность, и, соответственно, нагрузки, выпадавшие Капустину в ЦСКА, были несопоставимо меньшими, чем в «Крыльях». Росту мастерства такое не способствует.

Александр Володин:

«Когда Сергей в ЦСКА играл, я тоже в армии был. Я служил в Красногорске, в Центральной военном госпитале имени Вишневского, командиром хозяйственного взвода. До Архангельского, где загородная база находилась у хоккеистов и футболистов ЦСКА, мне было буквально рукой подать. Запросто мог мотануть на казенной «Волге» в Архангельское и через каких-нибудь пять-десять минут я уже обнимался с Серегой. Он всегда приветливо встречал меня, сразу широко так улыбался.

Я решил, что на первых порах ему, наверное, непросто приходится на новом месте: все-таки ЦСКА есть ЦСКА – что ни игрок, то звезда. И так сочувственно поинтересовался у него:

– Серый, а тут тяжелей тебе, чем в «Крыльях»?

Я имел в виду – нагрузки здесь повыше, с дисциплиной построже, состав почти весь в сборной. А он со смехом ответил:

– Сань, да ты что – да что тут тяжелого-то?! Санаторий! Ну не забьем мы звеном, забьет первое звено; а не забьет оно, так мы сделаем результат. И всех делов-то».

После такого капустинского «санатория» создается впечатление, что ему не приходилось особо напрягаться в играх. Ну действительно, в советских клубах испокон веков ставка делалась на создание первой тройки, чтобы она являлась ударной силой, вытаскивая тяжело складывающиеся матчи, спасая команду в безвыходных ситуациях. Качественная первая тройка имелась в каждом клубе высшей лиги, и в каждой выступали классные мастера, каждая состояла из разноплановых хоккеистов. Михайлов – Петров – Харламов пользовались непререкаемым авторитетом и сумасшедшей популярностью. Балдерис – Жлуктов – Капустин были совсем другими по стилю, но были им под стать. Одна капустинская стать чего стоила!

Номинально второе армейское звено не позволяло себе отсиживаться за спинами первого, однако в подсознании все равно присутствовало то, что Капустин высказал своему закадычному еще с ухтинской поры другу Володину, – мол, не мы, так они отличатся.

Во время матчей, скорее всего, это присутствовало. Причем не исключено, и у Харламова с Петровым и Михайловым!

Зато при закрытых дверях ледового дворца, на тренировках, ситуация разворачивалась весьма любопытным образом, разительно отличавшимся от того, что наблюдали болельщики на трибунах или по телевизору. В любой двусторонке жлуктовское и петровское звенья сталкивались лоб в лоб, и буквально искры летели надо льдом от накала страстей, ведь в такие минуты и выявлялось, какая же тройка на сегодня сильней: та, что много лет в фаворе, либо та, что помоложе, и, призванная прийти им на смену, уже угрожает их господству?

Игорь Тузик, заслуженный тренер СССР, заслуженный тренер России: