Планы на осень (СИ)

— Таня, — укоризненно посмотрел я на нее. — Если б я пьяным дебошил или дрянь какую жрал, отпустили бы меня в тот же день? Говорю же — проклятие, как есть проклятие!

— А девчонки говорили, на тебя ничего не ложится.

Настал мой черед укоризненно на нее смотреть — та даже смутилась, осознав, что ляпнула.

— Другой бы — вообще сдох, — строго подчеркнул в ответ. — Но если и вправду отчислят, — горестно покачал я головой. — Получается, и меня добьет…

— Я ведь твоему другу Алексею и позвонить могу, — задумалась Таня.

— Звони, — тряхнул я головой. — Но если моя правда — спасай, Таня! Не дай замерзнуть и пропасть, как брошенному котику ранней зимой!

— Ладно, котик. Сейчас все узнаем, — нашла она телефон среди бумаг и, не отводя задумчивого взгляда, в самом деле набрала Лехин номер телефона, поставив разговор на громкую связь.

Тот был на парах, но звонок из деканата игнорировать не стал. Хотя вопросам явно удивился.

— Так, говоришь, был у нее конфликт с Ремером?.. Нет, ничего не случилось. Спасибо.

Оставалось только руками развести — мол, сама все слышала.

— Хорошо, — вновь задумалась Татьяна. — Одно из писем я придержу пока.

Я молча достал еще одну плитку шоколада и положил поверх первой.

— Ты не обнаглел? Думаешь, два письма — две плитки?

— А сколько? — Похлопал я честными глазами.

— Не две, вот уж точно.

Но мое подношение приняла и переложила в верхний ящик стола. Затем внимательно начала меня изучать, словно решая что-то.

— И мне бы все-таки письмо еще распечатать, — успел я вставить, пока мне не огласили ценник.

— Для вокзала? — Скептически подняла она бровь, все еще не веря, что это и было причиной визита.

— И для вокзала. И «характеристику» еще, — помялся я с ноги на ноги. — Пока еще какое письмо не пришло.

Потом что-то положительное получить будет гораздо сложнее.

— Еще и характеристику на тебя писать?

— Да я сам на себя напишу, не проблема. Только подпись поставить! — Заверил я.

— Так. — Словно что-то для себя решив, подытожила Татьяна, легонько хлопнув ладонью по столу. — Сводишь меня в театр, малый драматический, в семь. Забираешь от метро, довозишь домой на такси. Понаблюдаю тебя. Большая ответственность — такие письма прятать, — отвернулась она к злополучной кляузе.

Заодно скрывая явное смущение на порозовевших щечках.

— С великим удовольствием схожу в театр с прекрасной леди. — Степенно поклонился я.

— Все, кыш.

Интересно, можно будет провести у Анны Викторовны расходы на свидание, как представительские расходы?.. Спросил бы — да как бы башку не оторовала…

Что ж делать-то? Под тяжкие раздумья, как раздобыть финансы, отчего-то вновь начал их тратить — то есть, добрел до столовой и оплатил себе плотный обед. Очередная пара закончилась, и люди стали потихоньку подсаживаться за соседние столики.

— Привет, — плюхнулся кто-то на стул напротив.

Я, тщательно пережевывая и будучи слегка в меланхоличном настроении, не сразу и понял, кто это — только дежурно кивнул и угукнул что-то приветственное.

— Ну что, дочитал книжку на выходных? — Нетерпеливо уточнили у меня. — Готов вернуть?

Отставив ложку, медленно поднял взгляд на бывшего соседа Петю и невольно улыбнулся самой искренней улыбкой.

Родной ты мой — смотрел я белобрысого самоуверенного дурня, растерявшего с пятницы и страх, и всякую неуверенность. Где тот бледный, пытающийся спрятаться на ровном месте олух? Нет его — сидит передо мной наглый тип в черной толстовке и явно пытается отжать мой законный трофей.

— Она у меня с собой, — уняв улыбку, кивнул ему в ответ.

— Так давай сюда. Серьезные люди спрашивают, не моя вещь — вернуть надо.

— Прямо в столовой? — Вопросительно поднял я бровь. — У всех на виду?

— Ну… Не прямо сейчас.

— Тогда я доем. — Констатировал я и вернулся к пище.

Петя какое-то время ждал, потом не выдержал и себе взял компотика — я не торопился.

— Пойдем, — встал я, закончив.

— Куда? — Догнал он меня на выходе.

— Да вон в туалет зайдем, — кивнул я, отметив выходящего из него парня, замедлился и завозился с пакетом в руках. — Проверь, есть там кто внутри.

Бывший сосед хмыкнул, явно не довольный, что ему что-то указывают, но шаг прибавил и первым забежал внутрь.

— Никого, — встретил он меня внутри.

— Отлично, — ткнул я ему торцом книги в горло.

Добавил левой в живот, сбил с ног и для профилактики попинал. Закрыл туалетную дверь на защелку, присел рядом и обыскал карманы — добычей стал телефон и кошелек.

Внутри кошелька — паспорт, пластиковые карты и пятьдесят тысяч рублей.

— Неслабо, — присвистнул от добычи.

— Т-тебе конец, уб-бью, сс-с, — давил из себя стон Петя.

За что беззлобно получил «Ритуалами» по голове — тут же унялся, затих.

Паспорт, карты, кошелек и телефон отправились по сортирам, деньги — в свой карман.

Открыв дверь в коридор, осторожно осмотрелся и с невозмутимым видом побрел в сторону нашего учебного крыла.

— Тебя найдут! Тебе конец! — Крикнули в спину истерично, но я и оборачиваться не стал.

Главное легализовать конфликт — дойти до учительской, постучать, зайти в ответ на приглашение, поздороваться и сесть напротив стола к абсолютно лысому дедушке на шестом десятке лет.