Плащ и галстук. Книга третья

– Нас интересует сотрудничество с вами, Юлия Матвеевна, – не моргнув глазом, продолжала Окалина, – Необременительное, но чрезвычайно ответственное. На протяжении трех месяцев. Если вы справитесь, то ваше уголовное дело прекратит своё существование, все записи о происшествии в общежитии будут удалены.

– Я… смогу покинуть «Жасминную тень»? – тут же робко, но настойчиво спросила Сидорова, – И… Коморскую?

– Да, – твердо кивнула майор, – Я могу это гарантировать. Но!

От внезапно повысившегося тона Окалины эта девчонка чуть не напрудила на мою полку. По крайней мере ляжки сжала очень судорожным и характерным жестом.

– …поручение, Юлия Матвеевна, – в июньскую поездовую жару от Ржи повеяло смертным хладом, – …крайне ответственное. В случае согласия вы становитесь временным сотрудником КГБ и будете нести полную ответственность за провал. Полную. Уголовную. Ответственность.

– Что нужно делать?! – закричала шепотом Сидорова, продолжая зажимать ляжки.

Я хрюкнул, заслужив укоризненный взгляд потной Неллы Аркадьевны, всем своим видом нуждавшейся в бутылке пива. Возбуждение девчонки было понятно – её за один проступок пусть и не поставили к стенке, но буквально прижали к ней, сунув по остаточному делению, в самый странный отстойник Стакомска. Это если не клеймо на всю жизнь, то очень-очень близко. Пирокинетику от нас дорога только в спецподразделения типа нашего института рогов и копыт, куда Сидорова не хотела настолько отчаянно, что решилась на скрытие собственных способностей. Между расстрелом и жизнью под землей (даже без соседки!) для этой Юльки разница была минимальна.

Но, её было за что уважать. Сидорова в два счета могла стать королевой «Жасминной тени», признайся она девкам, что умеет любые вещи делать новыми. Однако, вместо этого она отсиживалась в своем логове, где и зубрила какие-то учебники. На старые грабли она не наступала.

– Это секретная информация, поэтому я должна получить ваше принципиальное согласие на работу, Юлия Матвеевна, – отрубила майор, – Детали задания я раскрою непосредственно сотруднику, принявшему всю полноту ответственности. Но повторюсь: поручение НЕ обременительное. Особенно для вас.

– Я согласна! Где расписаться?! – заторопилась девушка, явно мало что соображая, – Согласна! Только дайте шанс на нормальную жизнь!

– Я не знаю, что вы понимаете под нормальной жизнью, товарищ Сидорова! – охладила моя начальница девушку, – и не собираюсь давать вам гарантий на любые хотелки. Ваше сотрудничество в течение всего времени пока мы в Севастополе в обмен на чистое от нарушений дело. Не более и ни менее!

Девушка хлопнулась задом об скамью, жалобно заморгав.

– То есть, меня всё равно потом… могут забрать в военные? – почти проскулила она.

Нелла Аркадьевна, молниеносно перегнувшись, выдала дуре щелбан. Слабенький, наверное, в одну тысячную своей силы, но удивительно хлесткий, продемонстрировав мне мастерское владение своими способностями. Жидкосисьтая дурища, жалобно взвизгнув, схватилась за лоб.

– Дура ты, Сидорова, – выдохнул я, – Тебе предлагают амнистию за то, что ты натворила, а не исполнение всех твоих желаний.

– А зачем мне эта амнистия?!! – неожиданно психанула девушка, гневно вытаращившись на меня, – Что так заберут воевать, что так! Или пожары тушить! Или разжигать! Или в разведку! А я так жить не хочу!

Почти минуту я молча рассматривал эту… овцу. Окалина невозмутимо курила, разглядывая девчонку как редкостной уродливости насекомое. И было за что.

– Дай-ка я вслух это озвучу, Юлёк, – мягким тоном протянул я, – То есть – ты спалила нахер целую девятиэтажку просто потому, что не нашла в себе сил сказать «нет» нескольким девкам, да? Тебе предлагают чистое дело, забыть и закрыть эту тему, предлагают выход с Коморской, за, повторюсь, ненапрягающую и ответственную работу, а ты решила, что мы без тебя не обойдемся? Так, что ли?

Сидорова подавленно молчала. На её лбу зрела шишка. Окалина, явно поставив на кандидате очень жирный крест, молча курила, отхлебывая пиво и уничтожая сигареты одну за другой.

– Ладно, это была ошибка, – наконец, выдохнуло моё начальство, пригвождая взглядом съежившуюся девчонку, – Итак, гражданка Сидорова. В Севастополе вы одна садитесь на обратный рейс. Не просто так, я вам выдам рекомендацию и перенаправление в отдел «КСИ». Рекомендация, кстати, будет на место в пожарной части Стакомска. Просто так, считайте, подарком от души.

Сначала это бревно обрадовалось. Сильно обрадовалось. Прямо аж заулыбалось своим довольно привлекательным для меня в глубоком прошлом лицом. А затем эту физию внезапно омрачила работа мысли. Ну, какой мысли? Явно там тараканчик на проволочке запрыгал, вопя вечное женское «Мало халявы дали! Наё*уют!»

– А…, – заблеяла эта крысавица.

– Вы свободны, гражданка! – лязгнула Окалина голосом так, что за дверь меня чуть не сдуло рванувшей мимо Сидоровой.

– Я если срать буду, то не доверю ей даже говно подержать, – высказался я, закрыв дверь после бегства дурищи.