Плащ и галстук (СИ)

Если бы взгляды могли убивать… нет, тут, кажется, было другое. К примеру, привязанный к кровати я и сама Янлинь с очень большим фаллоимитатором. Но без смазки.

В общем, еще две минуты позора и я, покивав на сбивчивые и неуверенные благодарности соскользнувшей в родной бассейн девушки, уже иду назад к своим вещам. А мне в спину доносится скрипучее старческое нечто среднее между «совсем о*уел» и «голова только для шипов!».

И ладно бы на этом всё закончилось, но только я после душа забрался в родную постель, как ко мне в комнату вломилась обожравшаяся шашлыка Вероника Кладышева, настроенная на половую любовь по причине отсутствия в обозримом пространстве ревнивой и электрической Окалины Юлии Игоревны. Раздета она была в какой-то газовый пеньюар, в глазах у неё сношались бесенята из тихого омута, а на губах был жир и похотливая улыбка…

Но недолго. Из лежащего голого меня, закинувшего руки за голову, точнее даже из паха, вылезла длинная, голая и полупрозрачная женская рука, слегка согнулась в локте, а на её кулачке затрещали разряды электричества. Вероника подавилась воздухом, скосила глаза в кучу, а потом мягко опала на пол, прямо как озимые.

— Ой, ну как вы за*бали! — сказал я, а затем, отвернувшись на бок, заснул под мстительное хихиканье Палатенца.

Глава 16. Тьма чужих сердец

Наверное, моей главной суперспособностью является сам факт этой второй жизни. Даже не он сам по себе, а просто мои старые, видевшие всякое дерьмо, мозги. Я так долго прожил в шкуре обычного слабого человека, что не воспринимаю все эти сверхсилы, всю эту мощь, как нечто, принадлежащее мне. Эти возможности — не я.

Да, я способен, раздевшись, пробить ударом руки несущую стену многоэтажки. Способен всё долбанное здание довольно быстро обрушить себе на голову и выжить при этом, не получив и царапины. Способен выйти против армии обыкновенных людей и победить её бескровно, но так, что каждый из них будет желать сдохнуть до конца своего существования. А еще я могу летать. И не дышать. И не кушать. Наверное, всё время, что я провожу в состоянии тумана, не старюсь ни на секунду. Если вдруг захочу, то смогу, овладев тонкими манипуляциями своего туманного облика, жить вечно.

Но это всё — просто не моё, понимаете? Отнимите всю эту мощь, я выдохну, скажу «спасибо», постригусь по-человечески, улыбнусь в зеркало своему отражению, лишившемуся темных теней под глазами, а потом пойду устраиваться каким-нибудь программистом. Может даже в Питер жить перееду. И буду доволен. Знаете, почему? Потому что с того момента я буду у руля своей жизни. Стану ненужным всем этим важным дядям и тетям. Буду гнить в призрачной свободе обычного налогоплательщика.

И вот поэтому, благодаря таким мыслям, я не чувствую себя выше окружающих. Не нужно разламывать здания, прожигать их лучами насквозь, не нужно вызывать страх и ужас. Да даже банально ради смеха ботинки никому слизью пачкать не нужно. Мои способности — я их не заслужил, не создал и не вижу в них для себя смысла, лишь вред, который компенсирую с их помощью. Но они — не я.

И такое мировоззрение — моя главная сильная черта. Ни у кого из окружающих, кроме Цао Сюин, прожившей очень немало, такой выигрышной для здравомыслия позиции нет. Они считают себя особенными. Исключительными. С таким искушением очень сложно бороться всем. Даже мне. А уж другим…

Я сидел на лекции, мирно записывая диктуемую нам периодику съездов КПСС, когда неподалеку от здания ВУЗ-а насмерть сцепились два очень сильных неосапианта. За время, пока шокированные студенты эвакуировались на нижние этажи, я сумел, пробившись через толпу, взобраться на этаж выше, где, в пустой аудитории, и поскидывал свои вещи, тут же превращаясь в туман и взлетая. На этот раз уже не с пустыми руками, а таща с собой одну маленькую поблескивающую золотом звездочку значка с советским гербом и рукой, удерживающей молнию.

Зачем? Основная инструкция агента, принадлежащего к подразделениям Окалины Неллы Аркадьевны: «в любой внештатной ситуации, где вероятно появление злонамеренного лица, владеющего способностями и применяющего их, служащий НИИСУКРС обязан произвести разведку местности и выработать ряд мер по недопущению дальнейших разрушений и спасению гражданских»

Проще говоря, мне нужно было отработать мою зарплату.

— «У меня нет зарплаты!», — крикнула мне Юлька, увидев, как отливающий металлом широкий луч, преследующий выписывающего виражи человека, легко срезает угол здания.

— «Так вылазь! И значок держи! Вот! Так гораздо лучше!»

— «Нет! Я тебе помогу!»

— «Нельзя! Ты не служащая! Тебя закроют в тюрьме!»

— «Не найдут! Не поймут! Витя!»

— «Я. Сказал. Нет.»