- Вот дура-рыба, - внезапно для самого себя выругался он, - не знает, что против зомби лучше дробовик. Ну, дарёному коню в зубы не смотрят.
Последняя фраза вырвалась совершенно произвольно. Японский школьник не знал, почему коню, даже дареному, не принято смотреть в зубы и в чём вообще смысл подобной процедуры. Просто возникло загадочное желание поворчать на благодетельницу.
С бесконечными патронами щука не обманула. Отдачи от оружия, как и перегрева, тоже не ощущалось. Пулемёт просто стрелял и... всё.
В пяти шагах от волшебного клинка нежить остановилась, дав Иванушке и Ланселоту передышку.
- Как доставать будем? - поинтересовался Иван. - Давай, я попробую вон ту трещинку дрыном подбить, а ты...
- Дурак! - рявкнул Ланселот, забыв на миг про безупречные манеры, - это же Экскалибур!
- Но а вытащить-то его...
Отмахнувшись от глупого Ивана, сэр Ланселот снял шлем, обнажив внушительную гриву чёрных волос, а затем поднял глаза к небу в беззвучной молитве.
- Сочти же меня достойным, о Экскалибур, - произнёс он, взявшись за рукоять.
Меч вышел из камня и засиял ярче. Рыцарь поднял Экскалибур над головой. Лучи волшебного света озарили холм. Зашипев от ужаса, мертвецы начали распадаться.
- Победа! - воскликнул Сайто.
- Нет, - испуганно произнесла Аврора, - никто не выставит обычных гулей охранять Святой Меч. Уничтожив мертвецов, мы лишь пробудили настоящего стража, я чувствую...
Девочка прислушалась к наступившей в тишине.
- О! Нет. Здесь сама Смерть!
- Кто?! - удивился Иванушка.
Свет от Экскалибура внезапно померк и перед друзьями предстал гигантский скелет, в черной мантии. В руках мертвец держал длинную косу.
- Мрачный жнец! - обречённо произнесла Аврора.
Размахнувшись, Иванушка, без предупреждения, саданул скелета по черепу дрыном, но дубина переломилась, будто сухая ветка. Обойдя растерявшегося дурачка, сэр Ланселот бросился в атаку. Небрежно, почти вальяжно Мрачный Жнец подставил под Экскалибур свою косу. От удара сотряслась земля. Ланселот, словно песчинка, отлетел в сторону, ударившись о землю. Скелет не сдвинулся с места ни на шаг.
- Нельзя убить саму Смерть, - расхохотался он.
Мрачный Жнец поднял вверх косу. Иванушка, Ланселот, Сайто и даже Аврора вдруг онемели, оказавшись не в силах двигаться.
- Примите свою участь! - рассмеялся скелет.
«Нам конец», - обреченно подумал школьник, но вдруг Мрачного Жнеца, не поражённого самим Экскалибуром, едва не сбил с ног, налетевший порыв черного ветра.
- Стой! Их участь - не смерть. Их участь - я! - прогремел с неба жуткий голос.
Зов Мрачного Жнеца внушал страх, но сулил хотя бы вечный покой. Новый голос не предвещал даже его, он будто состоял из самого отчаянья. В нём не было покоя, лишь боль, страдание и... вечная безысходность!
- Кто осмелился выступить против Смерти? - гневно воззвал Жнец. - Мне не страшны даже боги!
- Я - не бог! Я - не Свет и Тьма! Я - Безысходность!
В пылу битвы друзья не заметили, как туча догнала их, и с неба пролились капли черного дождя. Вскоре в них проступил тонкий силуэт.
На холм взошла высокая беловолосая женщина, одетая в траурное платье. Взгляд её серых глаз сулил нечто более страшное, чем сама смерть - полное и беспросветное отчаянье. Мрачный Жнец ужасал, но это был животный ужас. Обычный страх смерти, присущий всем живым существам. Здесь же было нечто иное...
- Я - Смерть! - молвил Жнец.
- А я Безысходность!
Играючи женщина разжала костяные пальцы Жнеца и выбросила на землю его косу.
- Бедненькая... смерть, - произнесла она, - даже для тебя я припасла подходящую меру отчаянья.
Жнец задрожал, взглянув Безысходности в глаза и увидев в них свой приговор.
- Ты жалок! - прошептала женщина. - Ты лишь забираешь жизни, но не в силах уничтожить саму Жизнь. Ты побеждаешь всех и всегда, но, выигрывая битву, проигрываешь войну. Миллиарды смертей сменяются миллиардами рождений. Твоя борьба обречена.
Мрачный Жнец вздрогнул, перед его глазами предстало всё время существования, начатое ещё в начале начал. Его война с Жизнью! Успешная! Безжалостная и... обречённая на провал.
- Ты не сможешь меня уничтожить, - сказал Жнец, но в его ледяном голосе уже не чувствовалось прежней уверенности.
- А я и не собираюсь! - рассмеялась женщина. - Ты не познаешь забвение. Ты познаешь меня. Безысходность!
Мрачный Жнец отчаянно завопил. Гибли планеты, гибли звезды, галактики и даже вселенные, но зараза, именуемая Жизнью, проникала всюду. Участь Смерти - тупая, бесполезная и... бесконечная работа. Сколько лет Жнецу оставалось ощущать, если не радость, то хотя бы удовлетворение от своего труда?
Страх смерти, в головах друзей, сменился беспросветным отчаяньем. Ланселот безучастно смотрел на Экскалибур, Аврора попыталась отключить свои имитаторы чувств, но не смогла понять, выполнил ли процессор её команду, Сайто упал на колени, в силах лишь наблюдать расправу Безысходности над Смертью.
Лишь в сердце Иванушке сохранилась частичка свойственного всем дурачкам оптимизма. Когда Безысходность отвлеклась, наслаждаясь отчаяньем Жнеца, частичка засияла и разожгла в сердце пламя надежды.