Пластырь для души

– Мне утром не спалось, я пошел пробежаться. После пробежки мне захотелось посидеть на скамейке. Я тут тоже, знаете ли, успокаиваюсь. Пока сидел, на телефон пришел сигнал, что у нас гости. У меня дома много хитрой аппаратуры и тревожных кнопок для разных целей. Да и не дома тоже. Такие визиты не редкость, хотя в этот дом они еще не приходили. Сегодня одновременно обыски на работе и тут. Мне адвокат уже звонил, ему оповещение тоже приходит. Сказал, что это очень удачно, что меня нигде не нашли, и велел сидеть тут, пока он не разберется, с какой стороны ветер дует. Это серьезный залет, судя по всему. Что ищут, непонятно.

– А как же Соня? Ей же страшно одной там, без родителей? Тем более когда люди в черном с автоматами по дому ходят, – спросила я, прежде чем сообразила, что это не мое дело.

– Ее там нет. Я бы ее одну не оставил! Ты в своем уме?

– Извините…

– Почему ты постоянно извиняешься?

– Я не знаю.

– Соня с матерью.

Зазвонил телефон Валерия Петровича.

– Алло. Да. Ясно. Заплати, – сказал Валерий Петрович в трубку. – Вот черт! Сука! – это уже было сказано после завершения звонка. Он начал ходить из угла в угол и напряженно думать.

– Дела плохи? – спросила я. Мне надоело стоять у порога, и я решила сесть на стул.

– Хуже некуда. Кто-то из своих слишком много болтает. Но кто? И зачем?

Дальше разговор прекратился. Я сидела на стуле и думала: что же дальше? Поработать сегодня точно не получится. И тут тоже. На одной территории с этим мужчиной мой мозг превращается в желе. А еще во мне появляется смелость и дерзость. Мне хотелось сказать ему что-то обидное, чтоб только он так не смотрел на меня. Как будто я пустое место. Обслуга. Мне пришло в голову, что он не помнит моего имени, раз назвал сегодня девочкой. И так резко перешел на ты. Что он вообще себе позволяет? Злость. Во мне стала зарождаться злость, как тогда, когда я начала ломать ветки. Нужно срочно уезжать, или я с ним поругаюсь, а мне очень нужна эта работа.

Я встала и стремительно пошла к выходу.

– До свидания, Валерий Петрович, надеюсь, у вас все разрешится наилучшим образом, – сказала я, шагнув сначала в коридор, а потом и на улицу.

– Эй, ты куда? – слышала я вслед, но решила не останавливаться. Надо быстрее ехать, а то я взорвусь. Это не нужно никому.

Но надо было знать Валерия Петровича, чтоб понять – последнее слово всегда за ним.

– Стой! Я тебя еще не отпускал.

– А я без спроса. В моем контракте про передвижение без разрешения ничего не сказано. У меня есть задание, я пошла его выполнять.

– Ты чего взбесилась-то? Нормальная же была.

Все, молчать я больше не могла. Терпеть хамство я не обязана.

– Во-первых, не ты, а вы, не помню, чтоб мы переходили с делового общения на дворово-хамский. Почему вы мне сегодня тыкаете? Я вам не девочка. И не вещь, и не слуга. Вы не имеете права так со мной разговаривать, – выпалила я на одном дыхании. Развернулась и собралась продолжить свой путь к выходу.

– Хорошо. Извини. Извините…

– Как меня зовут? Я работаю у вас скоро месяц, как меня зовут? У вас такое наплевательское отношение к людям, они для вас грязь и обслуга ваших интересов. Вы тиран и самодур. Понятно, что кто-то решил вам отомстить. – Мне было уже не остановиться. Он так задел меня своим вот этим девочка, что мне захотелось колотить его кулаками по лицу.

Он спрыгнул с крыльца и за два шага оказался рядом. Схватил меня за локоть и повернул лицом к себе. Мой яростный взгляд снизу, казалось, его только развеселил.

– Ольга. Я помню, как вас зовут. Извините, если обидел, я не хотел. Я бываю очень резким. Особенно в стрессе, – сказал Валерий Петрович. Какие же красивые у него карие глаза, не к месту подумала я.

Смена интонации оказалась для меня полной неожиданностью. Все внутри меня кипело, эмоции били через край. Мне все так же хотелось его бить. А вместо этого я разрыдалась. У меня случилась форменная истерика. Я понимала в глубине души, что эти слезы не про него. Резкие слова, по сути, незнакомца не могли меня так ранить. Я рыдала от несправедливости судьбы, от того, что устала бороться. Я не могу и не хочу больше быть одна. Я уже так долго одна. И эта его рука у меня на голове заставила вспомнить, как же я скучаю по Игорю. По его объятиям. По сильному мужчине рядом, который знает все ответы и готов меня защищать.

Он обнял меня и опять стал гладить по голове. Я упиралась руками в его грудь и хотела сбежать. Море моих слез и соплей впитал в тот день его спортивный костюм.

– Поплачь, легче будет.

– Оставьте меня в покое. Я вам не слуга. Отпустите! – не унималась я в промежутках между рыданиями и всхлипываниями.

– Да не слуга ты. Я уже понял. Точнее да, не слуга вы. Ведь так? – продолжал меня утешать Валерий Петрович и постепенно оттеснять обратно в дом. – Пойдемте обратно в дом. Там и вода есть. Сейчас посмотрим, можно ли чай заварить. – И вот я уже в старом доме. Сижу на скамейке, пока Валерий Петрович заваривает мне чай.