Плата за любовь

…Раннее утро. В стенах тюрьмы начался хаос. В начале коридора образовалось столпотворение, пробка из сотрудников охраны, все нервно, но сосредоточено смотрели по сторонам. Офицеры распределяли направлением руки и кивком головы: кому – куда бежать. Один из дежурных сержантов и два надзирателя, выбежали из коридора, двое остались с автоматами на взводе, на своем посту. Они бегали по коридору, на ходу открывали двери камер, крича нечеловеческим голосом, – Выходите! Спасайтесь!.. Из камер выбегали насмерть испуганные заключенные.

Из окошка камеры с напряжением выглядывал Боб, истошно крича, – Откройте же, наконец, дверь, сучьи дети! Выпустите меня, я не хочу здесь подыхать!..

Колотя в дверь, он на мгновение застыл. В страхе оборачиваясь назад, от безысходности подняв руки вверх, речитативом читал молитву.

Боясь одного, что он покинут всеми и судьбой, видя перед собой образ смерти, мужской силуэт, выше двух метров, в черной накидке с капюшоном, в истерике орал, – Боже, спаси, сохрани, помоги!..

От испуга, Боб ругался в адрес святых, что оставили его один на один со смертью, истошно кричал, что он молод и не хочет умирать. С обратной стороны двери было слышно, как лязгает в замке ключ, дверь приоткрылась, силуэт смерти, изгибаясь в конвульсиях, посылая клокочущий стальной свист в адрес Боба, проклиная за негостеприимность, заверяя в угрозах, что непременно его достанет, стал коробиться, тая на глазах, полностью исчез.

Боб, поворачиваясь назад, с нечеловеческой ухмылкой, рывком открыл дверь на себя, исчез за нею. Та, стуча лязгом железа, скрипя, ходила туда-сюда от перекоса и поползновения стен.

Гул сирены. Лампочки от сотрясения здания вмиг полопались. Погас свет. Топот удаляющихся шагов бегущего Боба. Полная темнота. Сотрясающий сильный грохот.