Маша в растрёпанных чувствах влетела в мою спальню, чем перепугала меня и себя. Первое, что упало с моих уст, было, – Что с тобой? Какая-то ты странная.
С некоторой оторопью, тревогой, поинтересовалась, – Ты, что от домового бежала?
Маша, оглядываясь по сторонам, тут, же обрела дар речи и, придав себе вид беспечности, с торжествующей иронией, выпалила, – Так это, Вы кричали. Может, это он от Вас сбежал, наш любимчик, домовой?!
Я, искренне недоумевая, также сыронизировала, – К сожалению, не заходил ко мне. Жаль, конечно. Без него скучновато. Сказка теряет свой шарм. Маша зло сверкала глазами, не веря. Я ее решила успокоить, – Но, если честно, то я тоже видела нечто. Значит, не ты одна глупенькая и наивная. Хоть я и постарше, но тоже глупая и невежда. Бог весть, что мерещится. Гладя по голове встревоженную девушку, проявляя солидарность, добавила, – Не обращай на деда внимания, он атеист. А они не верят, пока сами не столкнутся лбами с неизвестностью. Быть – может у него у него черствая душа. Та, кивнув, заугукала.
Как показалось, от этих слов у Маши растаял лёд в душе. «Вежливость! Красит! Королей!» Она тут, же спросила у меня, чтобы я хотела на завтрак.
С искрящимися от счастья глазами, я попросила, – Мне и Льву по одному кофе и чисбургу. И если можно по – горячей, ладно? Отчего девушка смущаясь, кивнула и стремглав выбежала.
Маше стало приятно, ведь я к ней обратилась, как к равной, подруге.