Плата за любовь

Однако чтобы прийти к единению, его необходимо согласовать, присутствовал страх потеряться в этом незнакомом городе, казалось, что они попали в средневековье, где живут старыми мерками, отличительными от их образа жизни.

Жизнь здесь им казалась напыщенной, не понятной и слишком сложной. Она напоминала мусорный контейнер, в котором каждая пустая консервная банка или, же пакетик, выпячиваясь среди остального бесполезного отходного материала и хлама, показывали свои достоинства в том блеске увядшей, перекоробленной рекламной упаковки, забывая, что внутри они совершенно пусты и никому, по сути, не нужны.

Подойдя к мусорному баку, Боб достал банку из — под пива, ёрничая, сказал, — Этот мир потребляет столько мусора! Здесь живут пожиратели, истребляющие, как природу, так и людей. Однако покрутив банку в руке, все, же выдавил из нее остатки содержимого, насладившись «дрянью этой цивилизации», отчего пришел в легкое опьянение, куражась, произнес, — Робби, ты, давай, пошныряй по местным задворкам, прошерсти: что, где и как?! Я, еще полазаю здесь вокруг, да около, потом тебя догоню.

Робби осмотревшись по сторонам, исчез в проходном дворе, направляясь вглубь микрорайона. Он шел по детской площадке, постоянно оглядываясь, спотыкаясь о многочисленные спортивные снаряды и песочницы. Зайдя в отсек двора с вывешенным ароматно пахнущим бельем, он осмотрелся, сорвав на ходу, висящий на вешалке черный длинный мужской плащ, понюхав, одел и тут, же исчез в рядах с бельем, теряясь от любопытного глаза.

Кажется, что он бродил все это время по лабиринту иного измерения, все пугало и настораживало, приходилось затаиваться, дожидаясь приближения Боба.

Тот, то догонял, то отставал, шел в стороне чуть поодаль от него, как затравленный зверь во время «царской охоты», бегая от своей тени, город, явно, его пугал. Время летело мучительно долго, в горле давно пересохло. Был уже вечер, а во рту с утра не было и маковой соломки.

В конце концов, они вышли на лужайку одного из особняков. На ней они обнаружили остатки еды и вина. Пришельцы с жадностью набросились на дары Богов, стали поглощать с остервенением, скаля зубы, друг у друга, вырывая из рук, насытившись, разбросали остатки, пиная все, что попадалось им под ноги. Они, уже были у входа в дом. Боб, придержав за руку Робби, тихо прошипел, — Давай, иди внутрь один, а я здесь подстрахую. Тот, кивнув, вошел в дом. Боб, озираясь по сторонам, спрятался за угол дома.

В доме было темно, лишь на втором этаже горел отдаленный свет. Робби поднявшись по ступенькам наверх, стараясь быть незамеченным, подошел к одной из комнат, дотронувшись до ручки двери, был удивлен, та поддалась вперед, была не заперта. Войдя внутрь комнаты, до его слуха дошли звуки, кто-то за дверьми ванной напевал, похоже, это был женский голос.

Не званый гость обследовал комнату, заглядывая в каждый угол, боясь любого на его взгляд подвоха. Столкнувшись со своим отражением в зеркале Робби напугался, на него смотрел непривычный для его восприятия мужчина в плаще, что был похож, как две капли воды на него. Он резко отшатнулся, мужчина, как показалось тоже. Он на него из-под плаща сделал выброс вперед, оружия, что висело за спиной, оно больше походило на огнестрельное приспособление из нескольких стволов с большим прицелом под защитным экраном, что говорило об одном, что у пришельцев со зрением не всё в порядке или наоборот оно у них завышено. Отражение не заставило себя ждать, оно тоже пришло в боевую готовность. Наконец до Робби дошло, что это его зеркальное отражение. Не имея времени на разбор ситуации: что и как?! Он проследовал к ванной, откуда доносилось приятное пение.

…Я, стоя в кабинке под струей душа была в легкой истоме.

Намыливая с нежностью свое влажное тело, напевая любимую песню, старалась прийти к мысли, что здесь в этом «гнездышке» уютно и хорошо, что Венедикт очень милый и заботливый, что он просто по-настоящему влюблен в Светку и что, вот-вот мне предстоит стать крестной, это было решено за совместно выпитым вином.

Улыбнувшись, уже хотела сделать шаг из кабинки, как передо мной вырос незнакомый мужчина в черном длинном плаще.

Я в ужасе застыла, попытка крикнуть провалилась, голос не выдавил ни звука, лишь глаза говорили о безумном страхе. Вновь повторила попытку крикнуть, но, словно что-то подавляло с извне, открывая рот, лишь, беззвучно шлепала губами.

Незнакомец, скривив углы губ, мне насильно зажал рот ладонью, что была в перчатке пропахнувшей металлом и серой. Отчего я потеряла сознание.

Он, подхватив на руки мое ватное тело, отнес в комнату, бросил на кровать. Когда я открыла глаза, то увидела над собой тёмный силуэт незнакомца, тот оглядываясь по сторонам, со злостью бил меня по лицу. Заметив, что его жертва наконец-то очнулась, со злостью спросил, — Ты здесь одна живешь? Я, сжавшись в комок и от его жуткого взгляда и от страха, прикрывая руками наготу, прошептала, — Да…

Робби оглядываясь, зло, посмотрев на меня в упор, прошипел, — И больше никого нет в доме?