Платина и шоколад

— Мы можем использовать то, что знаем. Ты сказал, что Логан не в курсе о том, что твоя мать рассказала тебе. А значит, и Курт не догадывается о том, что кто-либо ознакомлен со всей этой… ситуацией.

Давай, Драко. Пожалуйста, согласись со мной.

Но он только зло сверкнул глазами при упоминании Нарциссы.

Козырь.

Она внутренне задержала дыхание и осторожно произнесла:

— Это может помочь ей.

В классе зазвенела тишина. Гермиона смотрела на Малфоя почти со страхом. Выражение лица у него сосредоточенное и напряжённое, будто он что-то вычислял в уме.

Прикусил верхнюю губу, скользя взглядом по её сцепленным пальцам.

Вдруг пришло понимание, что за то, чтобы узнать мысли слизеринца сейчас, Грейнджер отдала бы многое. Потому что, судя по всему, были они не самыми приятными.

И что-то слишком важно значащими.

— Я собирался сегодня написать ей. Уже пятница. Вчера… я просто не успел.

“Не смог”, перевела для себя девушка. Кивнула.

Возможно, потому, что они не общались до вчерашнего дня. Ведь ему нужен был её дневник. Ведь он бы не подошёл к ней с этой просьбой… она бы не стала слушать. Потому что слишком сложно пытаться сосредоточиться на Курте, когда мысли о другом человеке.

— Послушай, — он поднял голову, внезапно-резко. Так, словно только что в нём что-то ожило. — Их можно контролировать.

Гермиона моргнула.

— Что?

Драко сделал шаг к кафедре. Почти рывок, елозя горящим взглядом по стенам кабинета.

— И если с этой стороны мы возьмём Миллера за жабры, то можно… можно попытаться как-то влиять. Но я не знаю, как. Их можно сбить со следа, если держать связь с тем, кто вращается в этой каше. Изнутри. Может каким-то образом взаимодействовать.

Щелчок пальцев прозвучал так громко, что гриффиндорка вздрогнула.

— Моя мать.

— Твоя мать?

— Сегодня я вышлю ей дневник. Мы будем на связи. Она будет сообщать обо всём, что происходит в Мэноре. Я думаю, Логан держит её в курсе того, что они там у себя планируют.

Малфой потёр переносицу.

— Блин, как я сразу не… Слушай, — на этот раз это был шаг к ней. — Тебе не обязательно выступать приманкой. Я поговорю с Блейзом, он будет присматривать за Миллером.

— Но как тогда мы “возьмём его за жабры”?

— Через кого-то другого.

— Зачем? — Гермиона нахмурилась.

Она не могла поверить в то, что Малфой беспокоится о ней, а других причин этого поиска вариантов она не видела. Но это действительно было что-то из ряда вон.

— Если ты всё ещё считаешь, что через меня он пытается подобраться к тебе, то…

— Я считаю, что, — Драко запнулся и слегка прищурился, будто только что она едва не словила его на какой-то ненужной мысли. — Я ничего не считаю.

— Чудно. Потому что я собираюсь сделать это. Зачем ждать кого-то ещё, если… всё и так очевидно? Он клюнул. Уже.

Выражение лица Малфоя было достаточно трудно объяснить. Хотя бы потому, что он моментально скрыл его за прохладной отчуждённостью, засовывая руки в карманы. Вздохнул, покачнувшись с пятки на носок. Он всегда так делал, когда пытался взять себя в руки.

А потом поднял голову и взглянул прямо ей в глаза. И снова не удалось прочесть эту замороженную серостью радужек эмоцию.

— Ты понимаешь, что шанс здесь только один? И если всё накроется…

— Ты мне не доверяешь? — Гермиона едва сдержалась, чтобы сардонически не усмехнуться. И едва не рассмеялась, осознав, что за вопрос задала.

И кому.

Вот как. В этом всё дело. Он сомневался в ней.

Она сомневалась в нём.

Кажется, он тоже сейчас почувствовал это очень остро. Враг, который должен доверить практически всё своему врагу. Смешно. Абсурд. Фигов черный ящик.

Но другого выхода нет. Или пан, или пропал.

Драко на мгновение открыл рот. Потом закрыл его и сжал губы.

— Было бы неплохо, если бы ты была уверена, что справишься.

Отчего-то Грейнджер сомневалась в искренности этих слов.

Возможно потому, что интонация не имела совершенно никакого выражения. Или потому, что он, очевидно, хотел сказать что-то совсем другое.

— Я уверена.

— И ты сможешь потянуть время, пока от матери будут хоть какие-то вести.

— Да.

Он сглотнул. Дёрнул бровью.

— Хорошо.

Они помолчали несколько мгновений. Было очевидно, что на данном этапе разговор окончен.

— Дневник у тебя с собой?

— Да, — Гермиона кивнула на сумку. Он был с собой ежедневно.

Спросите, зачем? Черт знает.

— Ладно. Я тоже взял. Нужно проверить, как они работают, когда ведёшь диалог.

— На трансфигурации и проверим.

Снова молчание.

Она прикусила щёку изнутри, понимая, что теперь это не просто домыслы и попытки. Теперь это похоже на план. И она втянута в это с головой.

В полное. Полное…

— Идём. Иначе опоздаем, — она повернулась к парте, пряча глаза, чтобы он не заметил беспокойства. Но он заметил. Потому что перехватил запястье.

— Это не так важно пока.

— Прости?

— Ты можешь отказаться.

Тёплые пальцы почти прожигали ткань мантии. Гермиона дёрнула руку, делая шаг назад.

Малфой отпустил. Она слишком сильно чувствовала его прикосновения, чтобы спокойно реагировать на них.