Платина и шоколад

Курт кусает губы. Уже почти не слушая, что говорит собеседник. Он сопоставляет. Грейнджер услала родных за границу. Найти их не составит труда, и расклад получался просто отличным: Гермиона спокойна, её родители — тем более. Считают, что в полной безопасности. Всё складывалось удачно.

И рассеянный разговор, в котором Поттер то пытался взять себя в руки, то снова срывался на лихорадочную злость на Малфоя за то, что тот по его предположениям оприходовал грязнокровку. Честно сказать, это последнее, что волновало Миллера в тот момент, поэтому он завершил беседу достаточно быстро.

Извинился, попрощался и молнией поднялся в гостиную Когтеврана, чтобы записать всё, что узнал от Гарри.

А сегодня — это.

“…не то, что нужно”.

И теперь оказывается, что нужна только она. Только Гермиона. И это просто шикарно, потому что она уже на крючке. Уже в кармане у Курта. Верит ему без остатка и готова шагать за ним куда угодно.

И не нужны вовсе эти пять дней форы, которые предоставил отец.

Если бы к ритуалу не нужно было готовиться, его можно было бы провести, не дожидаясь, пока “это” в голове насидит себе место.

Сегодня или завтра. Долгожданное избавление.

Нужно было только отправить Грейнджер в Мэнор. Определённо, особенного труда это бы не составило.

Удовлетворённая улыбка снова растянула губы. В том, что она та самая, он уже не сомневался.

Извлечение чистого пергамента не заняло слишком много времени.

Курт окунул перо в чернильницу и склонился над столом, постукивая ногой по полу в такт вновь зазвучавшему в ушах ритму.

Он уже выводил слова на чистом листе.

“В моём выборе ничего не изменилось. Её имя — Гермиона Грейнджер. Готовь всё к проведению ритуала”.

И, предугадав извечный вопрос отца, аккуратно дописал:

“На этот раз я уверен”.

* * *

“Зачем тебе понадобилось встречаться с Томпсоном?”

“Это важно. Просто устрой нам встречу, чем быстрее, тем лучше, от этого многое зависит”.

“Что ты задумал?”

“Всё будет хорошо. Верь мне. И напиши, как только получится договориться”.

“Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, сынок”.

Малфой ощутил лёгкую тянущую боль где-то под лопатками. Это бывало каждый раз, когда мать называла его так.

Редко. А сейчас — ещё реже.

Но что-то не давало сомневаться в том, что Нарцисса вспомнила всё. И даже почерк, проявляющийся на листах тетради, стал твёрже. Драко было, с чем сравнивать. Он помнил начало каждого недочитанного письма. Выведенные дрожащей рукой буквы.

“Мой сын Драко!”

Он потряс головой.

Подождал несколько секунд перед тем, как захлопнуть дневник. А потом застыть у стола в гостиной и прислушаться. Тишина такая, словно Башня пуста.

Может быть, она и была пустой. Если Грейнджер выбралась из его постели и нашла дверь в свою спальню. Переоделась и поскакала к своим дружкам.

Интересно, как она отреагировала на то, что Малфой ушёл? А как бы он отреагировал, если бы ушла она, пока он спал? А ещё: какого хера я думаю об этой чертовщине?

Губы растянулись во внезапной ухмылке.

Сжав тетрадь в руке, он прошествовал наверх, прикусывая край губы и на мгновение застывая перед дверью. Тишина. Как будто могло быть иначе. А что ты ожидал услышать?

Горькие рыдания или крики ужаса, когда доблестная гриффиндорка обнаружила себя, голой, под покрывалом с эмблемой Слизерина, в постели Драко Малфоя? Наверное, он бы душу продал за то, чтобы лицезреть эту картину. Примерно год назад, допустим.

Дверь открылась бесшумно, и ухмылка, застывшая на губах, вдруг превратилась в улыбку. Он даже сам не понял, как.

Грейнджер, свернувшись уютным клубком и зарывшись носом в покрывало с эмблемой Слизерина, сопела, демонстрируя ему розовую, высунутую из-под одеяла пятку.

Комната полнилась её запахом. Драко вздохнул поглубже, не сдержавшись.

Корица, мята, тёплое молоко. Запах какой-то правильный и… Да, наверное, так пахнет дома у семейки Уизли, тронутой на уюте и любви рыжих к рыжим.

Чёрт.

Ты превращаешься в кретиничного соплохвоста, хрен тебя раздери! Грейнджер спит в твоей постели. Грейнджер-твою-мать-спит-в-твоей-постели-здравствуйте-приехали. А ты стоишь и любуешься, как идиот.

И совершенно не имеешь понятия, что с ней делать.

Быстрый взгляд на часы. Тренировка по квиддичу начинается через час. Нужно успеть принять душ и переодеться.

А Грейнджер спит. И внезапно захотелось разбудить её. Разбудить и всё рассказать.

И улыбка тут же исчезла. Нет. Не сегодня, позже.

Завтра, например. Да, завтра будет отличный день для этого. А сегодня на тренировке он предупредит Блейза, чтобы усилил своё внимание к Миллеру.

Драко тихо подошёл к столу и положил дневник на стопку пергаментов. Обернулся. И позволил себе увидеть.