Платина и шоколад

Кто бы сомневался. Он отодвинулся, и её рука моментально исчезла с его ноги.

— У нас трансфигурация через пятнадцать минут.

Несколько мгновений она просто смотрела.

— Что, прости? — Паркинсон едва сдержала смешок, бросая растерянный взгляд на Блейза, будто в поисках поддержки, но тот уже обратил всё своё внимание на старшую Гринграсс. Драко раздражённо закатил глаза, указывая на свой должностной значок.

— Память отшибло? За мной теперь здесь глаз да глаз. И я не могу вместо первого урока трахаться с тобой в гостиной Слизерина, будучи старостой.

Губы девушки обиженно оттопырились, и Малфой вновь ощутил жалящую волну злости под рёбрами.

— Завязывай доставать меня своими капризами, хорошо? — с какого-то чёрта получилось произнести это даже более миролюбиво, чем хотелось. Но даже от этого тона её пробрало.

Пэнси вздохнула, отстраняясь и возвращаясь к ковырянию вилкой в своем завтраке. Эта обида — ровно на пару минут. Уже на уроке Паркинсон подсядет к нему и начнёт ластиться, как кошка.

— Зайду за сумкой в башню, — бросил он, когда Забини приподнял брови, стоило Малфою подняться со своего места. — Увидимся на трансфигурации.

— Ладно, Нотт как раз говорил, что опоздает немного.

— Гм, ясно.

Драко бросил быстрый взгляд на Пэнси, которая всё ещё старательно дула губы, а затем покачал головой и направился к выходу из Большого зала.

С удовольствием осознавая, что его совершенно не волнует, что же ощущает Паркинсон. Она не была его девушкой. Только сексом на данный момент. Так же, как и несколько учениц из Когтеврана. И пара — из Пуффендуя. А слизеринок, которые побывали в его постели, сосчитать просто не решался. Да и не нужны цифры.

Их было много.

Переспать с Драко Малфоем — это будто коснуться счастливой кроличьей лапки на херову удачу. Именно так сказал когда-то Забини. А Драко запомнил, ему понравилось это выражение.

Да и тем более... плевать. Когда он трахался, он не думал. А когда он не думал, он чувствовал себя почти нормальным человеком.

— Ай!

— Бл... Грейнджер!

Она налетела на него со всего ходу, приложившись лбом к грудной клетке, и отфутболилась в сторону, ударившись плечом о колонну. Не сильно. Даже не поморщилась. Только придержала ремешок сумки, а в следующий момент уже задрала подбородок, глядя на Драко, как на ядовитого жука.

— Осторожнее! — нравоучительный, слегка сбитый столкновением тон бесил как никогда. — Ты здесь не один вообще-то.

Гнездо, что в её понимании именовалось волосами, наполовину закрыло лицо, и грязнокровке пришлось несколько раз дёрнуть головой, откидывая их назад. Драко чуть не фыркнул — насмешливо и зло.

А потом они оба застыли друг напротив друга, почти ощетинившись. Малфою казалось — он так громко жалел, что она удержалась на ногах, что это сожаление можно было услышать. Многое бы он отдал, чтобы поглядеть на растянувшуюся на полу Грейнджер.

— Сама смотри, куда идешь, — прошипел он, брезгливо отряхивая невидимую грязь с мантии. Мельком глядя по сторонам, непроизвольно выискивая взглядом свидетелей этой встречи. Отличное начало утра. — Заразилась слепотой у своего дружка?

— Нелепое и глупое замечание, — Грейнджер сощурила глаза, резким движением одёргивая мантию. — Как раз в твоём стиле

— В твоей оценке не нуждаюсь.

— Не сомневаюсь.

— Отлично.

— Отлично.

Он скривился:

— Вот и проваливай.

Затем снова показательно одёрнул одежду и уже сделал несколько шагов вбок, пытаясь манерно обойти её полукругом, когда Грейнджер резко повернулась, будто вспомнив.

— Ах, да, Малфой.

Мерлин, таким тоном, будто вещает с трона. Хотя холод в его голосе был соизмерим с этим фальшивым грязнокровкиным высокомерием:

— Слушай, запомни, ладно? Не обращайся ко мне в местах, где нас случайно могут увидеть ведущими беседу. Я не хочу, чтобы мои друзья думали, будто у нас с тобой есть общие темы для разговоров, — прошипел, останавливаясь, однако не оборачиваясь.

Он действительно вглядывался в пустой коридор, подсчитывая в уме минуты. Скоро урок, а значит, здесь вот-вот пройдут Блейз и Пэнси. Ещё не хватало.

Грейнджер же, видимо, ничего не смущало.

— Друзья? — она приподняла брови. — Не могу представить, о ком ты.

О, лучше иди на фиг с этим!

— Да уж у тебя достаточно смутное представление о подобном, — он гаденько усмехнулся. — С твоим-то выбором. Нищеброд и очкастый...

— Твой выбор останавливается на двух недалёких идиотах, Малфой. Так что упустим это.

— Сначала ты пачкаешь мою одежду, а потом пытаешься язвить мне? — голос Драко напоминал утробное рычание, когда он всё же медленно перевёл на неё свой взгляд. — Пошла вон. Не приближайся ко мне ни на милю.

Гермиона упрямо сжала губы, когда он снова уверенным шагом пошёл по коридору вперёд. И намеренно повысила тон, произнося:

— Поверь, умник, во мне ровно столько же желания говорить с тобой, как и в тебе самом, но тут, вроде как, дело старостата, хочешь ты того, или нет.

— Чудно. Я в диком восторге.