Платиновое побережье

– А я обещаю, что ты вообще забудешь обо всем. Он крепко поцеловал ее в губы и рукой поласкал ее грудь с набухшими сосками. Кристина обвила руками его шею, прижалась к нему, и он почувствовал, как дрожь желания сводит ее тело.

– Папа, папа! Все готово! Ты будешь какао или бренди? – кричала снизу Виктория.

Стивен с трудом оторвался от Кристины. Ее разомкнутые руки тяжело упали на кровать.

– Я пойду.

– Только недолго, иначе я не дождусь тебя и засну.

– Надеюсь, мои объятия тебя разбудят.

Он вышел, а она принялась медленно раздеваться. Потом долго стояла под душем, стараясь не замочить повязку на ноге. Почистила зубы, надушилась и, не надевая ночной рубашки, захромала к кровати. Она долго лежала в предвкушении любовных ласк Стивена и незаметно для себя заснула.

Разбудили ее стук дождя, барабанившего в окно, и нестерпимая боль в лодыжке. При сером свете рассвета она с трудом разглядела время на стенных часах. Было десять минут седьмого. Кристина встала и не слишком уверенно проковыляла в ванную. Там она нашла таблетки, оставленные ей доктором, растворила две в стакане с водой, выпила и вернулась в кровать. Ей стало грустно и одиноко, и она постаралась побыстрее заснуть. Когда через три часа Кристина снова открыла глаза, в комнате уже хозяйничал Стивен. На подносе ее ждал принесенный им завтрак.

– «Как радостно твое увидеть пробужденье», – торжественно произнес он, цитируя строчку из старинной ирландской баллады.

– Что случилось? Почему ты не пришел? – обиженно спросила она и уселась на кровати, протирая глаза. – Мне казалось: ждала тебя вечность.

– Мы играли меньше часа, потом я, как заботливый отец, заставил ее улечься в постель и на цыпочках пробрался сюда в надежде превратиться в страстного любовника. Но ты… – он ущипнул Кристину за ногу, – ты пребывала в сладких объятиях. Морфея.

– Даже во сне я ждала, когда ты, наконец, разбудишь меня.

– Прости, но ты выглядела такой умиротворенной…

– Ладно, извинения ни к чему, – она свесила ноги с кровати. – Ты потерял эту ночь, впрочем, как и я.

– Пустяки. Сегодня вечером обязательно компенсируем, – он произнес это бодрым голосом.

Она прохромала мимо него в ванную, заметив:

– Не давай обещаний, если не уверен, что сможешь их исполнить.

Стивен хотел поддержать Кристину, но она проигнорировала его помощь. Он проводил ее взглядом, и точеная фигура Кристины еще раз убедила его в том, что он действительно украл у себя часы блаженства.

– По-моему, ты почти не хромаешь, а значит, поедешь с нами на ипподром?

– Обязательно! – крикнула из ванной комнаты Кристина. – Даже если меня там затопчут насмерть.

Ипподром был переполнен, несмотря на то, что было ветрено, холодно и сыро. Под большим зонтом Стивен, под руку с Кристиной, бродили по грязному полю больше часа, а Виктория, сидя в машине, становилась все более мрачной. Зато она выиграла приз, так как лошадь, на которую она поставила, пришла второй. Этого было достаточно, чтобы она, не переставая, болтала о лошадях и скачках во время долгого пути домой. Около шести вечера машина подкатила к дому. У Кристины раскалывалась голова. Она сразу поднялась в свою комнату, чтобы выпить таблетку.

Когда она заскучала от одиночества и, держась за перила, с трудом спустилась вниз, то увидела сидящих в обнимку Стивена и Викторию возле жарко пышущего огнем камина. Они впились глазами в видео и активно обсуждали фильм. Стивен взглянул на Кристину:

– Сейчас заканчивается. Это действительно захватывает.

Ничего не ответив, Кристина пошла в кухню. Там Дороти жарила мясо к ужину.

– У нас обычно бывает воскресный обед. Но господин Рис-Карлтон завтра улетает за границу, поэтому мы устраиваем сегодня ужин, – проинформировала ее толстуха-домоправительница.

Сообщение поразило Кристину. Она не подала вида, но Стивен ей ничего не говорил об отъезде. Он вообще не считал нужным посвящать ее в свои планы. Раньше она не придавала этому значения, а теперь впервые почувствовала обиду. Запах мяса щекотал нос. Ко всему, ужасно захотелось есть. Она тяжело опустилась на стул возле деревянного кухонного стола. С удовольствием выпила бы чашечку чая, но стеснялась попросить об этом монументальную домоправительницу.

Дороти обрадовалась, что появилась возможность посудачить:

– Уж поверьте мне, что-что, а мясо я готовить умею, – она гордо выпятила свою необъятную грудь. – Господин Рис-Карлтон утверждает, что никогда в жизни нигде вкуснее не пробовал.

Она продолжала расточать хвалу собственным кулинарным способностям, одновременно взбивая тесто для йоркширского пудинга.

– Как ваша нога? – спросила она, оставаясь тем не менее безучастной.

Кристина оглядела свою распухшую лодыжку и без всякого выражения ответила:

– Спасибо, уже намного лучше.

– Уверяю вас, после ужина вы почувствуете себя совершенно здоровой, – она вылила жидкое тесто на разогретый противень и поставила его в духовку. – Через двадцать минут пудинг будет готов.