Плато Янгеля

– Нет, ты опять ничего не понимаешь! Мы големы, мы сильнее болезни. А эти, кого ты видел, это рабы! У них другая, программа, слабая. Для рабов. И это она у них отказала. Точнее, они стали такими, потому, что перестали получать управляющие программы. Ими должны были мы управлять, но нашу командную сеть разрушили, миллионы рабов оказались брошены! Вот оттуда такое количество сорвавшихся!

– Но кто-то научился управлять ими? – Напомнил Матвей.

– Это невозможно, мы пробовали, даже самый сильный из нас не смог пробиться к командному интерфейсу сорвавшихся, они просто не воспринимают программу!

– Тогда как ты объяснишь то, что потеряшки оказались управляемыми?

– Не знаю я! Не знаю! Мы это сделать не можем! И даже не знаем того, кот способен на такое! Этот… У него должна быть страшная сила, мне жутко становится, когда я представляю его возможности!

– Я сам видел, что ими управляли! У меня есть подозрение, что это делает одна старуха. Она и сама не совсем нормальная, но потеряшки слушаются ее.

– Старуха? Старая женщина? Глупости, мы бы о такой знали. Она не сможет… физически не сможет, у нее энергии не хватит. Нужна большая масса, чтобы накопить энергию и пробить тупость сорвавшихся.

– И тем не менее, я сам это видел! Она странная, она сама не очень стабильная. Временами она себя ведет как сумасшедшая, как настоящая потеряшка, а потом вдруг раз и гений! Видел бы ты, как они нас раскатали на плато, Наполеон с Македонским отдыхают!

– Ты… уверен? Ты точно это видел? Что она мерцала? То умная, то дура?

– Вот как тебя сейчас вижу. Я думаю, она в свои пирожки подмешивала какие-то травки, снадобья, делающие людей более восприимчивым ментальному воздействию. Я сам видел, потеряшки ее слушались покруче, чем вас ваши рабы! И те монстры, что здесь бойню устроили, тоже ее слушались!

– Не может быть, – простонал Кейси. – Бабка! А мы думали, что это жанн… Так вот значит, кто устроил нам эту западню! А тут оказывается все еще хуже! Нет, ты точно видел? Сам видел?

– Да, говорю же, тебе, видел! Я только одно не понял, зачем она сделала их людоедами? Зачем ей это? И почему они едят людей?

– Людоед… А, каннибалы! Тут все понятно. Есть сила, что заставляет их мутировать, для этого им нужна масса, много еды, что бы было из чего строить большое тело, усиливать кости. – Шон перевел дух и продолжил. – Для быстрого роста они вынуждены есть других, особенно тех, у кого нанороботы в крови. Так они пополняют запасы, необходимые им, чтобы стать сильными.

– Так ты считаешь, что это бабка здесь выращивала людоедов?

– Бабка? Нет, Матвей, не бабка! Забудь про нее. Есть кто-то другой, кто в ней.

– Но я же тебе говорю, я сам…

– Ты глупый мальчишка, решивший играть со взрослыми! – Вдруг рявкнул Шон. – Там еще кто-то должен быть! Ты же сам говорил, что она сумасшедшая! Это не бабка, она инструмент! Есть кто-то другой!

– Как другой? Кто?

– Бабка – слуга! Раб! Она только кормит каннибалов, приводит к ним сорвавшихся. – Шон протяжно застонал. – У кого разума нет, а нанороботы есть. Эти боты идут на усиление людоедам. Как, не спрашивай, не знаю, я только анализирую, что ты мне говоришь.

Мальков присвистнул. Так вот они зачем жрут друг друга! А Край, тот вообще, не заморачиваясь, примитивно сцеживал кровь жертвы сразу себе в пасть!

– Каннибалам говоришь? – Повторил Мальков. – Но ты же сказал, что нанороботам нужна программа, как они без нее?

– Не знаю. Нужно обо всем доложить в Брюссель. Возможно ответ там, в дольмене.

– Нет, Шон, там нет ответа. Я был там, в той пещере, в дольмене ничего нет. Мумия лежит еще одна. Такого же красавца, что вас здесь всех покрошил и все.

– Что?! – Моазовец от удивления заговорил громче. – Как нет, почему нет? Матвей, ты врешь, такого не может быть! Мы же… Я же…

– Пусто там, Шон, пусто. – Вздохнул Мальков. – Я заходил туда, фонариком светил. – Ничего нет. Полка небольшая, для сна, наверное, на ней скелет монстра. И все. Хочешь, оттащу тебя туда, сам посмотришь?

– Но как? Такого не может быть! – Простонал Шон. – Я не могу… Я же звонил в Брюссель, доложил… Проклятье, зачем только я это сделал?

– Поторопился ты, Шон, поторопился. – Усмехнулся Мальков. – А что ты хотел там найти?

– «Авиценну». – Простонал Кейси. – Я думал, здесь склад «Авиценны». Матвей, мне очень плохо, дай же мне лекарство!

– Ладно, но потом продолжим.

Матвей подошел ближе, наклонился над придавленным тушей монстра моазовцем. Затем поднатужился, рывком скатил чудовище и освободил ноги Кейси.

– Где твое лекарство?

– Там. В кармане посмотри.

Мальков отчетливо заметил, как на лежащей вдоль тела правой руке альбиноса дернулся указательный палец.

– Вообще не можешь шевелиться? – Спросил он Шона.

– Похоже так. Кажется, только пальцы на правой руке двигаются. Но мне не видно, не знаю. Поверни меня, чтобы я видел.

– Повернуть? – Арбалетовец ошеломленно посмотрел на беспомощное тело моазовца. – Как? Насколько я знаю, в таком состоянии людей нельзя ворочать!

– В таком состоянии уже не живут. Я же жив. Попробуй осторожно, поверни мне голову, чтобы я видел ноги.

– Ахренеть!