Платон – герой Союза

Первый борт забрал группу спецов с ранеными. Второй борт подобрал Платона с Бесом и остальных ребят, участвующих в обеспечении отхода спецов. Оба борта поднялись, и пока третий ждал группу прикрытия, прошлись над головами духов, разбивая пулемётами горную породу до мелких фрагментов. Сотникова и ещё четверых бойцов забрал БТР с бешеным механиком-водителем, который на полном ходу сбил и раздавил четырьмя колёсами неожиданно выскочившего из-за скалы духа с гранатомётом в руках. Он так и остался лежать… расплющенные тело… отдельно голова в тюрбане… и рука, сжимающая гранатомёт.

Всё это время по узлу связи метался с кружкой крепкого кофе в руке майор Чижов. Он клял себя за то, что по инструкции не мог принять участие в операции. Вернее, за то, что её не нарушил. Получив сообщение о том, что третий борт в воздухе, тут же дал команду взводному Иванову:

— Ваня, операция закончена, давай на базу. Завтра ими пехота займётся.

Потом попросил соединить его с санбатом, а там позвать майора Хмелева. Оказалось, Хмелев у телефона и лечится.

— Привет, Васильич, хотел порадовать тебя. Мои доложили, что спецов забрали, крайняя вертушка в воздухе. Твои все живы, двое вроде раненые. Через полтора часа я за тобой машину пришлю, поедем встречать своих, — отчитался Чижов.

— Спасибо Чиж, я уже знаю. Хорошо сработали. Жду машину, с меня причитается, — бодро ответил Хмелев.

— Не понял! А от куда ты… Узел связи заложил?

— Ох, Чиж! Ты даже не представляешь, что может сделать с сержантом в юбке внимательное отношение старшего офицера. Даже раненого, — рассмеялся спец.

— А я чувствую, ты выздоравливаешь. Пора отправлять вас по месту службы товарищ майор, чтобы не подрывали нам тут дисциплину, — в том же тоне поддержал разговор ротный.

Это были последние приятные новости и разговоры за сегодняшнюю ночь.

Чёрная ночь

Огонь открыли почему-то по третьей вертушке. Почему пропустили первые две, остаётся загадкой. Это был район той редкой зелёнки у неширокой быстрой реки, где буквально три с половиной часа назад духи пытались сбить вертолёт Михалыча «Мухой» (противотанковый ручной гранатомёт).

— Серёга, выше уходи! — крикнул Михалыч в микрофон.

— Михалыч, в меня попали, — ответил пилот третьего борта, — …в хвостовую часть… рулевой винт…

— Игнатенко, тяни сколько можешь. За тобой броня идёт, заберут вас. Как понял? — скрипел зубами Михалыч.

— Понял… тяну… — долетали с треском в наушниках обрывки фраз.

— Возле машины не оставайтесь, уходите, — кричал Михалыч уже без надежды, что его услышат.

Он хорошо понимал, что они со вторым бортом помочь ничем не смогут. Боезапас расстрелян под ноль. У десантников тоже пустые магазины, даже у Беса остался всего один полный карман. Да и в кого стрелять? Ночь! Снижать скорость и попробовать сопровождать подбитый борт — тоже не вариант, сам станешь удобной мишенью. К тому же двенадцать человек распихать по двум машинам просто нереально. Не поднимемся! Оставался один выход — попытаться где-то сесть, включить «маяк» и ждать, когда броня подойдёт. Но не тут-то было!

Иванов, чтобы не напороться на обратном пути на засаду (а сто процентов напоролся бы) в тёмное время, принял решение форсировать реку и перейти на правый берег. Резона было два. Первый — уйти от засад и не подвергать ненужному риску людей и технику. Второй — путь был короче на 8 километров, а это существенно. Свой маневр Иванов, естественно, согласовал с командиром роты. Поэтому когда через час невероятно сложного пути ему приказали опять форсировать реку и начать поиск третьей вертушки… выполнить этот маневр он уже не смог. Небольшой ширины, но глубокая река с сумасшедшим течением не давала ни единого шанса на форсирование. Один БМП попробовал заползти в реку, но его моментально развернуло, поджав к берегу, а вторая машина полчаса, кроша гусеницами окатыши, тащила её назад. Всё это время БТР (бронетранспортёр) освещал им дорогу своим прожектором. Все увидели противоположный берег, с трёхметровым обрывом, возвышающимся над бурными потоками. Стало ясно, что это не вариант. Всё это время старший лейтенант Иванов носился по берегу, орал благим матом на водителей-механиков, на духов, на эту долбанную реку, на эту ночь, на эти проклятые прожектора БТРа, полностью демаскировавшие продвижение колонны.

На базе из тех, кому положено, не спал никто! Быстро собрали совещание у начальника штаба бригады. Естественно, был и комбриг. Чижов вкратце доложил обстановку. Развазюкивать не стоило, все были в теме. Приблизительные координаты падения «тройки» Михалыч передал, что-то ещё наверняка добавит, когда прилетит сам. Иванову поставлена задача — двигаться по течению и искать приемлемое место для форсирования реки. Затем выдвигаться в место предполагаемой вынужденной посадки вертолёта по переданным координатам. После возвращения Михалыча с бойцами было принято решение готовить одну машину со штурмовой группой. Утром к месту посадки должен был выйти конвой, состоящий из усиленной группировки брони и роты мотострелков, а также заправщика.