Плацдарм

— Ушли, — скрежетнул по итогу, и бойцы откачнулись, сделали шаг назад. А под фермами поста витало недовольство — нет единства на рынке, совсем нет… Не отпустят моих, вернутся, а то и главного похерят. С этим уже можно работать…

— Медленно. — Верон сдвинулся в сторону и коротко показал, куда мне пройти. В сумраке прохода зашевелились торговцы, отступая вглубь лагеря. Прицел не сбивали — держали, как по линеечке.

Под ногой хрустнула фанерка. Дорожка вымощена на двоечку… А запах, который уловил еще на подходе, недурственен. Приблизился к пятиметровой площадке — зоне свободной торговли, где выставлены первые образцы. Чуть дальше за листами жести, ограничивающими периметр, еще проход и новое пространство с тюками. Склад? Для пятерых груза многовато… Фонит, конечно, адхарами, а там, где осколки допустимо немыслимое… Узнаю, позже.

Я вдохнул, определяя источник аромата. Бензин… Два бидона литров на 50 каждый. Крышки халтурно прикрыты, отсюда и наносит. Червяк сомнений, падла, незамедлительно пискнул… Шаг, еще шаг… Торговцы следили неотрывно, сдвигаясь за целью.

— Верон, объяснишь… — не выдержал один. — Вочер никогда…

— Самсон, бл… Хрена ли тебя никогда не заткнуть?

За словами выплескивалось нервное напряжение. Хорошо… Еще шаг.

— Мужики, — Я поболтал ладонями. — Чую недоброе…

— Чего? — Кто-то пренебрежительно фыркнул.

— Ведете, как скотину, а там конец один… — Пора остановиться. — Обидно мне и хочется так конкретно вам поднасрать. Понимаю, погоды не сделаю, уведете, куда надо… но хочется, верите?

— Он походу того…

А Верон, упырь, молчал. Отсюда слышу скрип проклятых извилин — думает, пытается просчитать.

— Я вам бензин разолью. Просто возьму и разолью нахрен. Чтобы вы суки потеряли в прибыли… — Шагнул к бидонам, положил руки на крышки… Очнулись торгаши только через секунду, рявкнули в несколько голосов, подступили…

— Отошел! Назад! Гонд… Назад!

А Верон молчал. В холодных глазках непонимание… Рванул и от души врезал мне прикладом по корпусу. Судя по силе удара, адхары в мужике присутствовали, но на минималках… или хорошо дозирует. Но, главное, врезал… чего и добивался. Сомкнул пальцы и меня швырнуло на асфальтовую корку… а следом и бадьи, чьи крышки сорвало в падении… Щедро плеснуло.

Кто-то подскочил — пропнул мне по ребрам… Боль и скрежет. Как же хорошо… Толчок позволил перевернуться, закрутить тару в щедром разливе… Больше, больше…

— Отпустил, бл…!! Разжал…

— Не стрелять! — медведем взревел лидер.

Я завозился в луже, намазывая грязь. По лицу текло… Харкнул кровью. Мышцы на приказ подняться среагировали вяло…

— И чего добился? — Верон оглядел сотоварищей, нагнулся… — Чего? Ты? Сука? Добился?

— Я… — Удалось перевалиться на четыре кости. Немного распрямился… — Джимми.

Шлепнул ладонями по разливу. В груди накатило жаром… За пиро и долбаный мир! Выдыхайте, мясо!

Пламя не взметнулось… рвануло ввысь с утробным ревом. Расплескалось жадным полотнищем… Определенно шире лужи. По нервам резануло обжигающе, затрещала одежда, волосы… А маховик жара только набирал обороты — огонь касался моей кожи, наливался белизной и бил в сторону длинными языками, где спадал багрянцем. Снова льнул ласковой женщиной…

— А-а-а…!! — тянули на высокой ноте. Запахло стейком…

Ударила очередь… Звон и скрежет. Крутнулся волчком, уходя с потенциальной траектории… Картинка смутная, напоминает скан тепловизора, и отчего-то черно-белая… Пять мятущихся факелов. В тяжелых брониках есть один минус — подселил огонь за подклад и как на гриле — до хрустящей корочки…

Подрубил первую фигуру. Кулаком ударил в черно-багровое… Пламя послушно лизнуло врага белизной. Цапнул с противника раскаленный клык ножа. Это же нож? Со зрением беда — трудно определиться…

Второй и третий… Что-то рвануло, хлопнуло дробью… По спине чиркнуло болью и тут же чувства слизнуло пламенем.

Удар, еще…

Вой сменил тональность, уходя в ультразвук… В руке с инсталляцией, точно жрущий демон поселился — рвал и метал…

Остался лишь огонь и ничего кроме…

Пожарище схлопнулось внезапно — по щелчку. Пламя свернулось воронкой, втянулось в эпицентр, пожирая воздух… И над черными россыпями отчетливо колыхнулась красная искра адхары. Вот оно как… рождение и смерть, да…

Понял, что надсадно ору, до боли в горле… В правой руке огрызок стали, в левой горсть золы и вроде кость. На теле ни клочка одежды и волос… лишь пепельные разводы.

Новая пиро порскнула зигзагом, словно принюхиваясь… Помню, огонек не бегал как аква, а брал свое жадно и уверенно. Адхара кольнула в бедро комариным укусом. Мышцы скрутило, заваливая меня на спину… выгнуло дугой. Но боль слабее… и приятнее что ли. Когда тряска чутка поутихла, приподнял голову и с недоверием посмотрел на вздыбленный член. Словил, без шуток…

Выжженный радиус, сизо-черное месиво, исходящее дымком… Удушливый запах обугленного мяса от пяти комков плоти в остатках униформ. А посреди голый распластанный человече с эрекцией… От такого только бежать, вот прям конкретно рвать, сука, на форсаже…