Плацкарт

– Я тоже не бегал. Хотя мог бы. Мужчины – они полигамны. Это наукой доказано.

– Ну и бегай теперь, сколько хочешь. Найдешь себе там москвичку. Лучше всего – чтобы с квартирой. Пропишешься…

– У меня таких целей нет. Мне такие вещи – не в кассу.

– Знаю. Это я так, просто сказала.

Я поднял голову, глянул на потолок. У стены, над обоями был высохший коричневый подтек – Наташа говорила, что год назад их залили водой соседи сверху.

– Митя, ты пойми, раз так вышло, то вышло. Пусть так и будет. Что ни делается, все к лучшему. Разве нет?

– А разве да?

– Нет, смотри вот… Ну, поженились бы мы с тобой, пожили бы вместе какое-то время. Сначала все было бы хорошо, а потом началась бы фигня, как это обычно бывает. Из-за денег или из-за родителей – моих или твоих. Начали бы ругаться… А так останутся только хорошие воспоминания…

– Ну, хорошо, пусть хоть воспоминания. – Я усмехнулся. – Странно как-то все это. Все эти месяцы. То все было однообразно, привычно, ничего нового, а то вдруг навалились события… На свадьбу хоть пригласишь?

– А ты, можно подумать, придешь.

– Приду. Надаю жениху по башке, устрою скандал…

– Поэтому и не приглашу.

– Ну и не надо. Да нет, я шучу, конечно.

– Знаю, что шутишь.

Наташа взяла еще одну сигарету, зажгла.

– Представляешь – а он детей хочет. Практически сразу после свадьбы – мне же уже не двадцать лет, и ему тоже не двадцать. – Она затянулась, выпустила дым. – Знаешь, чего я больше всего в жизни боюсь? Умереть одной, и чтоб соседи нашли по запаху…

– Ты что, серьезно? Неужели тебя это волнует? Тогда ведь уже все равно…

– Ну да, действительно – все равно…

* * *

Мама положила мне четыре крупных картошины и куриную ногу, взяла тарелку Анюты и стала накладывать ей.

– Что у Наташи, как она поживает? – спросил папа.

– Так, нормально. Все как обычно.

– Что-то она нам никогда не звонит, – сказала мама. – Могла бы и позвонить как-нибудь, поинтересоваться, как мы и что мы. Все-таки вы с ней гражданские муж и жена.

– Ну, можно сказать… Да, я забыл вам гостинцы вручить.

Я отодвинул табуретку, встал из-за стола, вышел в прихожую. Вынул из сумки две коробки конфет «Коркунов» и бутылку коньяка «КиН».

– Вот, держите. Сами разберетесь, что кому.

– Мам, ты посуду не трогай, – сказала Анюта. – Я сама все помою потом.

– Когда? Завтра утром?

– Да нет, сегодня. Я к вечеру буду дома.

– Ладно, я уж сама. Заодно и с Димой побеседуем.

– Хорошо. Спасибо. Ну, я пойду – мы в кино идем с Максом.

Анюта вышла из кухни. Я помог маме поставить тарелки и чашки в раковину. Она взяла с полки фартук, надела, намылила губку.

– Как у тебя на работе? – спросил папа. – Есть какие-нибудь перспективы?

– Да какие могут быть перспективы? Никаких. Фирма работает, не закрывается, зарплату платят стабильно. Что еще надо?

– Не знаю, просто спрашиваю. Тебе, конечно, виднее. Если ты чувствуешь, что занят тем, что тебе интересно – можно сказать, своим делом…

Мама перебила его:

– Дима, а может, вернулся б ты лучше домой? Что ты в этой Москве – без квартиры, без прописки, без ничего?

– Многие так живут. Со всей России, из Белоруссии, с Украины – и все нормально…

– Ты бы подумал – тридцать лет все-таки, надо что-то решать…

– Что решать? У меня все нормально. Я доволен…

– Ну, нее знаю, не знаю… Думай сам.

Я включил магнитолу. Радио было настроено на танцевальную станцию – видно, вчера у Анюты был Макс. Я покрутил ручку настройки, нашел «Наше радио». Играла старая песня «Кино» – «Мы ждем перемен».

По улице проехала свадьба на трех машинах – старый БМВ, тридцать первая «Волга» и «Жигули-десятка». На капоте БМВ была прикреплена кукла. Я вспомнил, как женился парень из второго подъезда, когда я был классе в первом или во втором. Свадьба была в субботу, в сентябре – только что начался учебный год. Люди стояли на всех балконах и смотрели, как украшают машины, привязывают к капоту куклу, а на другой машине закрепляют позолоченные кольца на деревянной подставке. Тому жениху сейчас далеко за сорок, невесте, наверно, почти столько же – я их знал наглядно. У них трое детей, самый старший недавно вернулся из армии.

Родители, сидя на диване, смотрели по телевизору выступление Петросяна. Мама улыбалась, лицо папы было серьезным.

– Мама, ты не помнишь, мои старые плавки где-нибудь сохранились, или их выбросили? А то новые я не привез, остались в Москве.

– А зачем тебе плавки?

– Собираюсь сходить в бассейн.

– Что это ты вдруг? Давно уже не ходил…

– Так, захотелось… Дома скучно сидеть, делать нечего. Игорь с семьей – у тещи.

– Посмотри в стенке, на верхней полке…

* * *

Я шел мимо футбольного поля к трехэтажному зданию дома спорта. Чернели на фоне белого неба голые ветки деревьев. Над домами седьмого микрорайона показалось неяркое солнце и тут же спряталось за облака.

Фойе дома спорта практически не изменилось за десять лет, что я здесь не был. Все тот же керамический подвесной потолок и пятирожковые люстры – обычные, как во многих квартирах. Я подошел к кассе.