Плаванье к Небесной России

Мое детство было наполнено музыкой и книгами. Первое, что я помню — была музыка, но не та ритмизованная бесовщина, которая обваливается сейчас на нас с каждого угла, а море настоящей музыки, Божьего голоса. Книги же наполняли мой мир волшебными образами принцесс и рыцарей. Даже простоватые герои приключенческих романов тоже были образцами смелости, чести, порядочности и верности. Все они молча жили рядом и требовали равнения на них. В этих романах обычно были две героини. Одна черноглазая, смуглая, смелая, она отважно скакала на коне. У Эмилио Сальгари это была дочь предводителя индейского племени, ее звали Миннегага и она была совершенно великолепна. Вторая героиня всегда была голубоглазой блондинкой, все время плакала и падала в обморок. Конечно, моей героиней была первая. Я подходила к зеркалу, и оттуда на меня смотрело круглое светлое личико с голубыми глазами, и хоть бы косы на голове, а то нет — белобрысые лохмушки! Как меня это расстраивало!

Со временем, зачитанных до дыр Жюля Верна и Сальгари сменили — и уже навсегда — Шекспир, Гофман и Диккенс. Пушкин, Лермонтов и Гоголь казались чем-то органически живущим рядом, как воздух, деревья, рояль. Начитавшись Шекспира, я влюбилась в Марка Антония. Забавно, что мне совсем не мешало ни наличие Клеопатры, ни даже то, что он жил много веков назад.

Живущую в мире фантазий девочку трудно было назвать христианкой, хотя я себя таковой считала при полной неграмотности во всем, что касалось религии. Около меня не было ни одного не то что воцерковленного, а просто реального христианина. К заутрени мы ходили к храму на углу Столешникова переулка и Петровки — стояли с огромной толпой на улице. Теперь я знаю, что это был храм Рождества Богородицы. Думаю, благовест Москвы, начинавшийся с колокольни Ивана Великого, и подхватываемый всеми недоразрушенными, недовзорванными и недозакрытыми московскими церквями, делал с моей душою то, что не удавалось никому из людей. В церковь я не ходила, как и все, кого я знала. Но без слов этот светлый и магический звон делал свое Божье дело. Это принято называть неосознанным стремлением ко Христу, что, конечно, было творчеством моего Ангела Хранителя. Ведь потому колокола и сбрасывали — уничтожали голос Бога. Но не уничтожили. Это невозможно.

Мои попытки читать самостоятельно Евангелие были неудачными, а книга «Мифы и легенды Древней Греции» казалась понятнее и увлекательней. Соперничать с ней могли разве что рыцари Круглого стола. А потом произошло следующее. Я прочла книгу — по-моему, автором был Эберс, — а книга называлась «Серапис» и кончалась тем, что христиане разбивают статую бога Сераписа. Я со всей страстью пережила гибель статуи и решила стать язычницей. Никому ничего не говоря, я бегала в Музей изящных искусств молиться статуям греческих богов.

Откуда у меня возникло и вовсе странное желание стать ведьмой, я уж совсем не знаю. Оно было очень сильным, и я, со всей своей наивностью, стала искать в советских библиотеках книги с руководством по колдовству. Их я не нашла, но хорошо помню одну ночь. Все выглядело совсем буднично, у меня, как всегда, была бессонница. Я лежала и размышляла… И в потоке мыслей, как молния, мне ясно открылась греховность и недопустимость желания быть ведьмой. И я всей душой и навсегда от этого отказалась. Так прикоснулась ко мне рука моего Ангела Хранителя. Он был со мною всегда, и, конечно, это он вывел меня из того неописуемого душевного нагромождения, которое я только что попыталась описать. Конечно Ангел, но как? Но чем?

Сколько бы я ни всматривалась в то время, я вижу три опоры: невидимое присутствие в моей жизни Ангела Хранителя, книги и, конечно, музыка.

Если говорить о книгах, то совершенно особое место в моей жизни занимают легенды о короле Артуре и рыцарях Круглого стола. Образ короля-рыцаря Артура проходит через всю мою жизнь. В 1994 году — в последний год, когда я еще видела — я была в Англии и работала в русском архиве университета города Лиддс. Создатель и заведующий этим архивом Ричард Дэвис, вместе с которым мы приводили в порядок тюремные черновики Даниила (я их передала туда), в свободное время возил меня по Англии. Все, что я видела: старинный Йорк, его древняя римская стена, длинные пологие холмы Англии — казались ждущими своего короля, который придет из Небесной Англии-Логриса, когда исполнится срок.