Плаванье великой черепахи

- Хлопать сколько угодно могу, - гордо сообщила Кошка Ли. И шепотом добавила: - Но всерьез подмигивать не стану, а то Рахта ему зубы пообкрошит. Он ведь вряд ли позволит мне долго гулять без присмотра. Я могу что-нибудь натворить, я такая.

- Мяу, - подсказала Женя.

Кошка Ли сокрушенно развела руками и двинулась по тропинке чинно, стараясь ничего не натворить. Кажется, она пришла к выводу, что уже и так расстаралась на много дней вперед.

От низины защелкали копыта. Есаул догнал победительницу казаков и галантно преподнес ей триумфальный венок. Стал хвалить и расспрашивать, путаясь в словах, глазея и недоумевая по поводу причины скоропостижности поражения в бою. А еще радуясь - Ворон совсем не хромает. Как рукой сняло боль, ну прямо чудо…

Шли через лагерь. Максим отметил: за дощатым столом домового восседает гном с биноклем на шее. У правой руки - мегафон, рядом рация. Левее аккуратная папка с пухлым списком состава лагеря. Из-под полога вынырнула Люся, поставила на стол большую бутыль с квасом и огляделась. Заметила знакомых и пошла к Жене, на ходу сгибаясь и начиная всхлипывать.

- Он опять пропал, - сообщила вечная невеста Лехи.

- Да? И что, из-за этого стоит плакать? - почти рассердилась Женя. - Сколько лет жизни ты на него угробила!

- Сама твердила: он хороший, только…

- Ошибалась, - отрезала Женя. - Люся, переезжай к нам. Ты была во времена института отличным режиссером. Ленке нужен зам. Помнишь ее?

- Вы не понимаете, - всхлипнула Люся еще тяжелее, с дрожью. - Он запутался окончательно. Гена его из такого вытащил…

- Ох мы и глупые, жена, - заподозрил леший, часто мигая левым веком и кося в сторону Люси. - Насчет настоящей драгоценной дриады домового.

- Понятия не имею, кто такие дриады и какова их роль в банковской системе, - сообщила Кошка Ли, запутав своей логикой всех. - Но реветь при мне запрещается. Потерялся - найдем, если пропажа того стоит. Он тебе что, самый-самый важный и нужный?

- Да понимаешь… - Люся торопливо размазала слезы и задумалась.

- Подружка Нора мне пыталась объяснить эту привычку женщин, - кивнула Кошка Ли. - Чем их больнее обижают, тем они основательнее укореняют в душе чувство вины. И защищают никчемных придурков от всего света. От самих этих придурков - в первую же очередь. Добровольная каторга. Пожизненная. Я не поняла, но поверила. Люди - странные. Так и быть, найду его, а потом разберемся. Дай руку.