Плавание на яхте "Заря"

Моя нога, которую я повредил несколько дней назад в тундре, еще не поправилась, и я вынужден отказываться от экскурсий, чтобы не лишиться возможности совершать большие путешествия. Сижу четвертый день в бездействии, в то время как остальные совершают интересные поездки. Вчера Вальтер и Бируля отправились на двух каяках в южном направлении и вернулись в час ночи замерзшие и усталые. Они сообщили об интересном открытии — об обнаруженном ими устье, по-видимому, большой реки, пробивающейся сквозь каньон. Там было много плавника, хотя и не столь хорошего качества, как на острове Кузькина. Наблюдали богатую жизнь пернатых. Дальше есть озера с прекрасной питьевой водой. Короче говоря, эта местность весной будет, по-видимому, довольно населенной. Коломейцев отправился сегодня на катере с Вальтером и Матисеном для топографической съемки и промера глубин до устья этой реки. Полагаю, что пролив между материком и островом, если он достаточно глубок для «Зари», мог бы послужить нам для выхода лучше, чем этот забитый льдами пролив. В дальнейшем зимняя гавань была бы там также удобнее благодаря близости топлива и пресной воды. Жду с нетерпением результатов этой экскурсии. «Фиорд», который мы открыли и в котором находимся уже одиннадцать дней, я назвал именем Миддендорфа. Полагаю, что имел право это сделать: во-первых, мы определили координаты этого места; во-вторых, изучили окрестности и фауну этого фиорда и, таким образом, какое-то наименование фиорда вполне обосновано. Но чье же имя заслуживает быть увековеченным в этом месте, как не имя Миддендорфа, первого исследователя Таймырской земли, авторитетного исследователя Сибири?

Если удастся здесь найти достаточное количество дров, сможем спокойно перезимовать. Без топлива будет много хуже, так как наш запас угля на сегодняшний день 148 т!

Воскресенье 9 сентября. Штиль! Ледяной барьер в устье фиорда неподвижен. Вчера утром мы укрылись в бухте у северного мыса от льдов, надвигавшихся к северному берегу со стороны «острова Наблюдений». Оттуда я отправился на берег в поисках удобного места для устройства склада, который сегодня заложим на высоте 5 м над уровнем моря. К востоку от этого места ближайший мыс лежит на одной линии с выдающейся вершиной в глубине фиорда и островом Наблюдений на юго-востоке. Когда копали яму, оказалось, что земля оттаивает только на 0,4 м. Под верхним оттаявшим слоем глины, на глубине до 1,4 м был торф, перемежающийся со льдом. Здесь я велел зарыть ящик с 48 банками консервированных щей, запаянный жестяной ящик с 6 кг сухарей, запаянный жестяной ящик с 6 кг овсянки, запаянный ящик, содержащий около 1,6 кг сахару, 4 кг шоколада, 7 плиток и 1 кирпичик чаю. Яма была засыпана глиной и камнями и обозначена деревянным крестом.

Чтобы сократить расход угля, я распорядился зайти в глубь фиорда, в защищенную гавань, где погасили топки в ожидании норд-оста. Норд-ост должен нас освободить хотя бы через год! Стоять здесь дольше под парами обойдется слишком дорого. Экскурсия Коломейцева не дала, к сожалению, положительного результата — он не нашел на южном берегу защищенной гавани. Таким образом, для нашей стоянки остается гавань у северного берега фиорда, в которую мы в настоящее время заходим. Любой день может принести с собою норд-ост и изменение погоды, в силу этого предпринимать экскурсии длительностью более чем на один день рискованно. Как бы меня ни привлекало южное побережье и река, обнаруженная там, отправиться в экскурсию я не решаюсь, так как во время трехдневной поездки может наступить единственный случай, чтобы вырваться из фиорда, и этот момент никак нельзя упустить. К тому же паровой катер стал снова на ремонт, и я вынужден пользоваться шлюпкой и каяком, передвижение на которых слишком медленно, чтобы предпринимать дальние экскурсии. Итак, терпение!

Понедельник 10 сентября. На борту «Зари», в гавани фиорда Миддендорфа. Гавань, в которой вчера в 5 часов вечера отдали якорь, производит на всех хорошее впечатление. Она достаточно защищена от напора льдов, якорная стоянка на расстоянии около 4 кабельтовых от берега (0,74 км) имеет глубину 11,6 м.

Вчера, когда мы входили в фиорд, у северо-западного берега на большой льдине, которая с зимы не трогалась с места, лежало до 50 тюленей. На вершине ближайшего гранито-гнейсового массива спокойно отдыхал старый олень с обломанным рогом, по словам Вальтера — его давний знакомый. Стаями летали морянки, солнце светило с ясного неба, озаряя своими теплыми лучами эту мирную жизнь. Вальтер, Коломейцев и Зееберг пошли за оленем, которого застрелил Коломейцев. Матисен отправился на охоту за тюленями, но, стреляя, промахнулся; предварительно он их сфотографировал с близкого расстояния.