Плавание на «Индеворе» в 1768-1771 гг.

Вторник, 29-е. Очень крепкий ветер от SSO и OSO. Туман, иногда в течение дня дождь. Замерив глубину вокруг судна и убедившись, что она достаточно велика, снялись с якоря. Шли на запад в направлении, в котором простирается земля, однако послали вперед шлюпку для промеров глубин. В 6 часов отдали якорь на глубине 10 саженей, грунт – песок, до материка почти 2 мили. Самая западная часть его на WNW, в стороне от нас лежит группа островов.

В 5 часов утра послал под командой штурмана две шлюпки для замера глубин у входа в бухту, лежащую на западе почти в лиге от нас; туда я собирался ввести судно, пробыть там несколько дней до начала приращения луны и обследовать местность. Поставив паруса и приняв со шлюпки сигнал (нам указывали место якорной стоянки), мы направились ко входу в бухту. Пройдя почти лигу в глубь прохода, который мы приняли за реку, берущую начало далеко отсюда, отдали якорь на глубине 5 саженей.

Я тщательно наблюдал за приливом и отливом, ибо хотел поставить корабль на осушку и очистить его днище. С этой целью отправился со шкипером на берег, чтобы подыскать удобное место и найти пресную воду; последней мы не обнаружили, зато видели несколько удобных и безопасных мест, где можно поставить корабль на осушку.

Среда, 30-е. Днем снова отправился на поиски пресной воды, но они оказались безуспешными, поэтому отбросил мысль об очистке днища и решил не задерживаться здесь надолго. Бухта далеко вдается в сушу; учитывая ее благоприятное положение, я решил проникнуть в глубь страны и осмотреть местность.

Утром я готовился к этой экскурсии; еще до восхода солнца поднялся на высокий холм, лежащий у северо-западного входа в залив, чтобы обозреть побережье и острова, лежащие близ берега, и по пеленгам определить их расположение. Стрелка сильно отклонялась от обычного положения, иногда больше чем на 30°, местами это расхождение было меньшим. Заметил, что положение стрелки менялось в двух точках, лежащих всего лишь на расстоянии 14 футов друг от друга. Камни, которые лежали на поверхности, не могли оказать никакого влияния на стрелку, поэтому я заключил, что на холме, должно быть, имеются залежи железной руды[193]. Признаки ее отмечены были не только здесь, но и в других местах.

Закончив наблюдения, я в начале прилива отправился вверх по заливу и задолго до отлива прошел больше 8 лиг. Ширина залива в направлении SWtS от 2 до 5 миль; в этом направлении он расширяется и напоминает большое озеро, соединяющееся на северо-западе с морем. Мне удалось обнаружить сильное приливное течение, идущее от NW. Я заметил, что от залива отходит к востоку рукав, вполне возможно, что он соединяется с морем в заливе, лежащем к западу от мыса Тауншенд. Вдоль южного берега залива тянется гряда довольно высоких холмов. Мне хотелось побывать там, но день клонился к вечеру, наступил отлив, кроме того, я опасался ночью заблудиться среди мелей (это не сулило ничего хорошего, особенно в такую дождливую погоду), поэтому решил возвратиться на корабль.

Во время этой прогулки я видел вдали двух туземцев; правда, ранее мы обнаружили следы костров и в стороне заметили дымок. Залив я назвал бухтой Терсти (Жажды), ибо мы безуспешно искали здесь пресную воду (22°5′ S и 210°24′ W). Его легко узнать по группе островков, находящихся у берега, в 2–5 лигах к северо-западу от пролива. Неподалеку есть и другая группа островов, лежащих непосредственно перед бухтой в 3–4 лигах. По обеим сторонам входа поднимаются высокие округлые холмы, на северо-западе лежит полуостров. При полной воде море омывает его со всех сторон. Расстояние от одного холма до другого около 2 миль, и под каждым из этих холмов есть хорошие якорные стоянки с глубинами от 7 до 4 саженей, кроме того, на берегу есть места для осушки судна.

Весной уровень воды поднимается по крайней мере на 16–18 футов, и прилив наступает в полнолуние и новолуние около 11 часов. Однако мы не нашли ни пресной воды, ни необходимых припасов, видели двух черепах, но поймать их не удалось; не было здесь ни рыбы, ни птицы, не считая нескольких птичек. Водоплавающие же птицы здесь те же, что и в заливе Ботани-Бей. Они настолько пугливы, что приблизиться на расстояние выстрела к ним невозможно. Никаких признаков, указывающих на плодородие, мы не обнаружили; на высоких местах почва твердая, глинистая, красноватая; растут здесь некоторые разновидности деревьев, подлеска нет. В низменных местах много мангровых зарослей, я полагаю, что во время сизигийных приливов и в дождливый сезон море затопляет эти низины. Во многих местах мы видели вымоины, образованные низвергавшимися с окрестных холмов водными потоками.

Мы с д-ром Соландером высказали мнение, что местность около пролива образовалась в результате поднятия морского дна. Трудно, правда, себе представить, что такой большой отрезок суши был дном моря. В проливах и лагунах, должно быть, есть пресноводные раковины, которыми и питаются немногочисленные туземцы. Мы обнаружили на скалах много устриц, но они были столь малы, то не имело смысла собирать их.