Плавать с дельфинами

Пандора понимала, что должна быть очень зла на мать, ведь по ее вине отец и дочь столько лет не могли общаться нормально. Однако сейчас, глядя в лицо матери, она ощущала вовсе не злость, а, скорее, жалость и печаль. Пандора вспомнила тот день, когда ей исполнилось девять лет. Отец подарил ей голубое кружевное платье с плотной темно-голубой нижней юбкой, которая при ходьбе шелестела, как листва деревьев. Вместе с платьем отец принес ей пару черных блестящих туфель из настоящей кожи и белые гофрированные гольфы. Было 19 февраля — день ее рождения. Она, как обычно, пошла утром в школу, зная при этом, что вечером с работы отец обязательно принесет ей подарок. Мать же начала тот день недовольным фырканьем да возней с записями карточных партий. Тогда она очень разозлила Пандору. А сегодня она воспринимала это с б ольшим пониманием: мать с отцом часто по вечерам играли в карты.

— Я принесу тебе торт после работы, — сказала тогда уходя Моника.

Пандора кивнула. Она знала, что торт этот ей придется есть одной, без друзей. И все же будущие подарки отца и этот торт страшно радовали ее. Поэтому весь день в школе она провела с широкой восторженной улыбкой на лице.

Моника, конечно, с работы торопиться не стала. Фрэнк, однако, пришел вовремя и принес в свертке подарки. Пока же Пандора бегала наверх в свою комнату их разворачивать, отец разжег камин в гостиной и вскипятил сверкающий медный чайник. Тем временем Пандора натянула подаренное платье, застегнула маленькие перламутровые пуговички, спускавшиеся от воротника к поясу. У платья были длинные рукава, каждый из которых заканчивался белой кружевной оторочкой. Оно было самым лучшим из всех, что приходилось видеть Пандоре. Она качнула бедрами, и тафтовая нижняя юбка ответила широкими всплесками. Пандора натянула белые кружевные гольфы, потом туфли. Побежала в ванную и взглянула на себя в зеркало. Она тщательно почистила зубы, пробежала гребешком по волосам.

— Я готова, па, — крикнула она с верхней ступеньки лестницы. — Закрой глаза и не подглядывай, пока я не скажу. — Степенно, осторожно Пандора спустилась вниз. На мгновение она замерла в дверях гостиной.

Отец задернул занавески на окнах, как бы отгородившись от серого февральского вечера. Огонь в камине бодро плясал. Он поставил большую поздравительную открытку на полку камина, рядом стоял пышущий паром чайник, как будто выражавший радость по поводу появления Пандоры в комнате.

— Теперь ты можешь открыть глаза, — сказала Пандора. Она поднялась на носочки, чтобы выглядеть как можно выше.

Лицо Фрэнка замерло и покраснело. Пандора хихикнула.

— Па, ты похож на мальчишку.

Ей даже показалось, что в его глазах блеснули слезы. Отец откашлялся, потом протянул к ней руки. Пандора обняла его, и они начали танцевать вальс. Раз-два-три, раз-два-три. Подол платья следовал за движениями девочки…

Тут послышались знакомые шаги, повернулся ключ в замке. У двери замерла тень матери, во все глаза уставившейся на них. Тот взгляд страшно напугал тогда Пандору. Теперь, однако, Пандора понимала, что это был взгляд нелюбимой женщины, родившей своему мужу дитя, которое он обожал. Это был непозволительный подарок. Фрэнк и Пандора замерли. Сердце девочки бешено колотилось.

— Я сейчас подам торт, Пандора. А ты иди наверх и сними это платье, ты можешь его испортить. Фрэнк, принеси угля для кухонной печи.

Пандора легла и задумалась о том, что такое человеческая память и почему она бывает такой многослойной. Что-то произошло многие годы назад и было ею не понято из-за ее возраста. А что, если и разрыв с Ричардом тоже является результатом такого же непонимания?

Джанин сверилась со своей картой и внимательно посмотрела на росший на горных склонах розмарин. Она, Джулия и Джейн водили Пандору по разным пещерам.

— Ты должна найти такую пещеру, где ты бы почувствовала себя уютно, — предупредила Джанин. — Где-то здесь ты найдешь такую пещеру, которая покажется тебе давно знакомой. Не торопись, ищи, постарайся сама обнаружить ее, несмотря на то что их сотни.

Каждое утро после своего очередного погружения Пандора уходила в горы на поиски своей пещеры. Сначала она боялась в одиночку идти по тропинке, вьющейся по густым зарослям горных джунглей. Но спустя несколько недель она поняла, что привыкла к окружающим звукам, голосам лягушек и кузнечиков. Еще она поняла, что жившие в горах живые существа, как и морские рыбы, имели каждое свою территорию, свои повадки. Когда-то, впервые приехав на этот атолл в Карибском море, Пандора чувствовала себя чужой. С тех пор многое, однако, изменилось: она подружилась с муреной, жившей в развалившемся корпусе затонувшего корабля, с одной собакой, которая всегда рада была получить от Пандоры кусочек курицы и позволяла за это трепать себя по могучему уродливому загривку, с целой компанией ящериц, всегда готовых сразиться друг с другом, защищая свое обиталище в том или ином месте горного склона.