Плавать с дельфинами

И все же она втянула голову в плечи, когда поезд наконец-то вошел в вокзал Феникса. На платформе стояли сразу несколько высоких мужчин. Один из них был ее отцом.

Фрэнк ее еще не заметил, но его зеленые глаза, унаследованные Пандорой, с волнением вглядывались в окна прибывающего состава. Пандора медленно направилась к выходу из вагона. «Такой радостью необходимо насладиться не торопясь», — решила она, спускаясь по ступенькам на платформу. Лицо отца казалось более худым, чем она это запомнила, но волосы по-прежнему были густыми и жесткими, хотя и приобрели пепельный оттенок. Она подошла к отцу, вложила свою руку в его.

— Здравствуй, папа.

Он несколько удивленно посмотрел на нее сверху вниз.

— Девочка моя, — наконец изумленно произнес Фрэнк. — Да это ж моя маленькая Пандора! — Он поднял ее на руки и крепко обнял.

В его руках она вновь ощутила себя птенцом в уютном гнезде.

— О, папа, — призналась Пандора, — я так долго ждала этого момента.

Оба заплакали. Мимо спешили по своим делам люди. Вокзалы и аэропорты — это те места, где не замечают плачущих взрослых людей, орущих детей и рыдающих женщин. Потому что в таких местах люди расстаются, встречаются вновь и при этом всегда льют слезы.

Помолчав, Фрэнк сказал:

— Давай я возьму твой багаж, родная. Не можем же мы тут стоять и выть, как дети малые.

Пандора шмыгнула носом, вытерла ладонью глаза.

Они пошли к стоянке. Отец открыл перед ней дверцу небольшого грузовичка. Пандора скользнула в кабину. Ее чемодан от «Луиса Вуиттона» несколько одиноко и печально разместился в пустом кузове пикапа. Он, видимо, не привык путешествовать в таких условиях.

— Я хотел бы тебе прежде всего сообщить, — начал Фрэнк, — что я опять женился.

— Да? Ты мне ничего об этом не писал.

— Знаю. Я хотел все объяснить тебе при встрече. Мою жену зовут Рут, она мне и правда хорошая жена, Пандора. У нее две дочки. Сейчас они уже обе замужем, но, когда мы жили все вместе, я помогал растить их. — Голос отца дрогнул. — Таким образом мне было легче пережить потерю тебя.

Пандора положила руку на локоть отца, и жест этот доставил ей истинное удовольствие.

— Рут всегда дома, Пандора. Она готовит еду, заботится обо мне, она любит меня. Твоя мать, знаешь, никогда не была такой. У Моники в голове бродили самые сумасшедшие мысли. Ну, во-первых, она считала, что у нее должны быть свои собственные деньги. Потом она решила, что ухаживать за мной нет никакой необходимости, потому что я уже взрослый мужчина и сам могу это делать. — Отец покачал головой. — Но хуже всего то, что я все еще люблю твою мать, какой бы стервой она ни была. Иногда, сидя с Рут у камина, я вдруг начинаю чувствовать вину перед Моникой. Ты знаешь, на протяжении этих лет я всегда знал, где она и что с ней.

— Понимаю, папа. Я тоже кое-что хочу тебе сказать, прежде чем мы войдем в твой дом. Однажды, когда мама приезжала ко мне на остров, она напилась и призналась, что все эти гадкие вещи, которые она говорила про меня и тебя… Она признала, что все они были выдумкой. — Пандора вдруг почувствовала, что дрожит. — Я спросила ее, почему же она говорила все эти мерзости, а она ответила, мол, потому, что наши с тобой отношения вызывали у нее ревность.

В кабине грузовичка повисла тишина, потом отец тяжело вздохнул.

— Слава Богу, — сказал он, — я всегда знал, что она все это выдумывала, но ты была слишком маленькой и не могла понять этого.

— Почему же она нас так ревновала? — Пандора задала вопрос, мучивший ее долгие годы.

— Наверное, потому, что сама она никогда до моего появления, не была желанна и любима. Да и мы с ней сошлись как масло и вода. Я-то любил ее, да и сейчас люблю, а вот ей не нужно было подобное, о котором мечтали все девушки вокруг. Она хотела того, что называла равенством. Рут совсем другая. Она следит за делами дома, а я занимаюсь бизнесом, зарабатываю деньги. Я покажу тебе мою маленькую мастерскую. Она в нескольких кварталах от дома.

— Ты счастлив, папа?

— Да, я счастлив. Но мне все же не хватает того огня, что был в Монике.

Пандора рассмеялась.

— Посмотрел бы ты на нее сейчас. Она прилетела ко мне на остров, стеная и жалуясь по всякому поводу, а теперь вдруг решила удариться в бизнес вместе с одним типом — Чаком. Мама говорит, что собирается за него замуж, что свадьбу устроят на пляже, когда я вернусь, а потом они оба откроют новое дело.

— Ты думаешь, мама и этот Чак будут счастливы?

— Пожалуй, да. Они, конечно, будут друг с другом цапаться, но мама никогда не выступала против такого стиля поведения. Чак — страшный вредина, то же можно сказать и о ней. Так что они подходят друг другу.

— Вот, видишь? — Фрэнк указал на домик в белом обрамлении, примостившийся по другую сторону дороги. Над входом висела табличка «Ф. Мейсон. Ремонт электрооборудования». — Это моя мастерская. Моя собственность, выплатил уже все деньги банку.

Через несколько кварталов отец свернул с дороги, остановил грузовичок напротив небольшого симпатичного, аккуратно отштукатуренного домика.