Плавленый сырок

РОССИЯНКА. Я не буду с вами разговаривать, а только с президентом.

ЖУРНАЛИСТКА. Владимир Владимирович вас слушает.

ПУТИН. Слушаю вас. Добрый день.

РОССИЯНКА. Это вы?

ПУТИН. Я.

РОССИЯНКА. Это правда вы?

ПУТИН. Правда.

РОССИЯНКА. А раньше тоже были вы?

ПУТИН. И я был раньше.

РОССИЯНКА. Господи! Спасибо вам большое! За все огромное спасибо! Короткие гудки.

Да… Но что скажет история? — спрашивал один персонаж Бернарда Шоу у другого. И другой отвечал: "История, сэр, солжет, как всегда". А кто же не солжет? Да пожалуй, анекдот. Вот самый точный соскоб времени: тут весь анализ как на ладони… Мнение народное — это не учебник Филиппова, здесь не забалуешь! Анекдоты ельцинской эпохи вместили в себя всю гамму народных чувств — от благодарной надежды до горького разочарования. С нашим нынешним "дембелем", любителем контроля за каптеркой, такого объема не получилось. С чего начал, с тем и пришел к финишу. Телевизор захлебывался рассказами о России, встающей с колен, а анекдоты бесстрастно фиксировали только страх, убожество, кумовство и коррупцию. И ничего кроме. Впрочем, нет: ближе к путинскому дембелю народ ответил и на официозную болтовню — коротким ударом репризы. "Запад пытался поставить Россию на колени, но она продолжала лежать…"

Ну, вот собственно, и все. Теперь на посошок — и за ворота, дорогой Владимир Владимирович! Может быть, всё еще будет хорошо — и зря вы в среду стояли такой напряженный и так нервно стреляли глазом в Дмитрия Анатольевича, говорившего про гражданские права… Может, он пошутил. И уж точно зря волновался пару лет назад, во время телемоста, простой россиянин Аркадий Какаев из села Подгородняя Покровка…

Аркадий Какаев: Владимир Владимирович, мы все знаем, что вы после восьмого года уходите. Что будет с нами и со страной после 2008 года?

Ну, вот видите, Аркадий, ничего страшного не случилось. Вам дали нового пастуха; они с прежним пастухом заранее поделили пастбище, и хотя главные разборки там еще впереди, для вас-то все точно пойдет по-прежнему — вы даже не почувствуете, когда вас будут резать или стричь… Это, кстати, отчасти перекликается с вопросом, который прислал нам на пейджер Александр Сергеевич из села Михайловское, Псковской области: "К чему стадам дары свободы?" — спрашивал он. По-прежнему ни к чему, Александр Сергеевич! Даром не нужны. Счастья вам!

Честный Вова у народа
Взял отгул — четыре года!
Мы потом его попросим
Нас иметь еще лет восемь.

Стал Володя вольной птахой —
Дембельское времечко!
И фуражка Мономаха
Сдвинута на темечко…

Бьём коррупцию мы снова —
Славно дело спорится!
Как нанайский мальчик, Вова
Сам с собою борется.

Лидер наш — герой и душка,
Но нужна ему "вертушка"!
Светлый путь из грязи в князи
Не продолжить без спецсвязи…

Жили светлыми мечтами,
Время быстро пронеслось:
Оказались на татами —
Мордой вниз, ногами врозь.

Вместе с Азией Европа,
С христианством — Берия…
Два притопа, три прихлопа —
Вот и вся империя!

Плавленый сырок: 17.05.2008

Здравствуйте! В эфире программа «Плавленый сырок» и я, Виктор Шендерович. Ну, стало быть, понеслась телега по кочкам… Первая при Медведеве. И для музыкального уха — некоторые любопытные темы в этом грохоте вполне различимы. Ну, обо всем по порядку.

Для начала должен вам признаться: в минувший вторник я страшно разволновался, и вы должны меня понять. Нет, правда: залезает эдак простой российский обыватель с утра пораньше в Интернет — поглядеть, что в мире творится, узнать про похолодание, позекать на группу полуобнаженных министров из правительства Берлускони… И вдруг — на тебе! Отставки! И какие! Таких людей поперли, без которых мы себе уже и жизни не представляем! Патрушев! Наше главное «Динамо»! «Коля-стакан», как с любовью называли его в Карелии, откуда совершил он свой блестящий кадровый рывок, обслужив на отдыхе Бориса Николаевича… Как же мы теперь без этого Дважды Героя России, без неуловимого Джо, которого не было видно в Беслане, но в Антарктиде — завсегда… Но что Патрушев? Кто-нибудь знает, как жить без Устинова? Вот настоящая легенда российского истеблиш мента! Улучшал качество жизни не щадя живота своего… А ведь было что щадить. В Ген ли прокуратуре, в Мин ли юсте, — все путинские годы просидел Устинов на страже не столько закона, сколько нравственности!

Устинов: «Если в обществе утрачены понятия греха и стыда, то порядок в нем может поддерживаться только полицейский… Свобода, лишенная нравственных ограничений, логично обернулась рабством плоти и гордыни…»