Play (СИ)

Легкая перепалка прервалась сразу же, как только раздались первые звуки гитары. Анастасия Павловна улыбнулась лукаво, снова провела пальцами по струнам и запела негромким, сильным голосом:

Изгиб гитары желтой ты обнимаешь нежно.

Струна осколком эха пронзит тугую высь.

Качнется купол неба большой и звездно-снежный.

Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались.

-Качнется купол неба, - подхватили хором ребята, - Большой и звездно-снежный. Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались.

Звучала гитара, звенели детские голоса, всё выше и выше разгорался костер, а Ксюша всё никак не могла оторвать глаз от лица Анастасии Павловны. Своим маленьким сердцем она чувствовала, что этот вечер, и этот момент станет одним из самых запоминающихся и счастливых в её жизни. Она ощущала прохладу горного воздуха, жар костра, чувствовала запах леса и привкус дыма на губах. Она смотрела на ту, что стала центром её жизни, и клялась про себя, что никогда никому не позволит отнять у неё это чувство.

Тогда она не знала, что пройдет меньше года, и на смену одному чувству придет другое, а потом третье, и четвертое… Не знала она и того, в какой жуткий день ей придется отказаться от своей любви. Не знала, что совсем скоро ей придется забыть о детстве и начать стремительно взрослеть. А значит – учиться терять.

Но всё это потом, в будущем, а сейчас Ксения Ковальская просто наслаждалась тем, что у неё было – тихой ночью, ласковым голосом, выводящим куплет и бесконечным счастьем видеть и чувствовать любимого человека.

FORVARD. PLAY.

-Значит, Миша и Коля – твои друзья с самого детства? – Спросила Ира, когда Ксюха закончила рассказ и разлила по кружкам последние капли вина.

-С семи лет. С Николой мы жутко дрались в первом классе, а потом летом как-то встретились вне школы и быстро подружились.

-А подружки у тебя были? Ты рассказывала, что во дворе дружила с какими-то девочками. А в школе?

Ксюха снова надолго замолчала. Ира спросила про ту часть, которую она много лет не поднимала со дна души, и сейчас не была уверена, стоит ли?

-Мы договаривались, что я покажу тебе кусочек, - улыбнулась она, - а ты хочешь весь набор.

-Расскажи, - тихо попросила Ира, - мне почему-то кажется, что это важно.

Ксюха вздохнула. Черт с ней. Еще только это – и все. Больше никаких рассказов.

-Как ты думаешь, удачно ли складываются отношения с одноклассниками у девочки, которая вечно погружена в себя, выглядит как пацан, дружит с пацанами, и ведет себя как пацан?

-Думаю, нет.

-Ты права. Так оно и было.

FORVARD

Поход закончился как-то очень быстро, все вернулись в лагерь, и Ксюше снова пришлось возвращаться в реальность. Там, в горах, не было никакой необходимости общаться с одноклассниками – кроме Мишки и Николы, конечно. А теперь перспектива жить в одном домике с двенадцатью девчонками снова встала перед ней в полный рост.

Нет, ее, конечно, никто не обижал. Не подкарауливал в кустах, и не насыпал в чай столовые ложки соли. Но каждый день, проведенный с этими «выдрами», был великим испытанием для Ксюшиного терпения. Пока однажды оно не лопнуло.

Утро началось как обычно – с звона гонга, оповещающего собой общую побудку. Все в домике заворочались, кто-то включил свет, от которого Ксюха немедленно спряталась под подушку – ей снился замечательный сон, и хотелось еще хоть несколько секунд побыть в этом волшебном, удивительном мире.

-Ковальская, тебе особое приглашение надо? – Кто-то бесцеремонно стащил с нее одеяло. – О, девчонки, смотрите, у Ковальской трусы с бабочками!

Ксюха сжала зубы и вылезла из-под подушки. Половина ее соседок собралась вокруг кровати и хохотала, рассматривая узор на ее трусах.

Заводилой была, конечно же, Вика – самая рослая из них, и самая авторитетная.

-Тебе сколько лет, убогая? – Спросила она, вызывая новые всплески смеха. – Попроси маму купить тебе взрослые трусы, а то несерьезно как-то.

Ксюха молча потянулась за спортивными штанами, но руки вдруг ощутили, что штаны почему-то мокрые.

-А это что у нас? – Вика отобрала штаны и посмотрела на свет. – Да она обоссалась!

Она швырнула штаны Ксюхе в лицо, и расхохоталась еще громче.

-Пошли, девочки, что тут делать с этой обоссанной?

Они шумной гурьбой выскочили из домика, оставив Ксюшу в одиночестве сидеть на кровати и глотать слезы.

За завтраком она сидела одна, словно прокаженная – все девочки сдвинулись на другой конец стола, а за стол мальчишек пересаживаться было нельзя.

-Был бы тут Женька – он бы вам показал, - думала Ксюха, глотая остывшую кашу и стараясь сдерживать слезы, - он бы вам устроил, сучки…

Но Женьки не было. После завтрака к ней подошел Мишка.

-Опять? – Спросил мрачно.

-А ты откуда знаешь? – Удивилась она.

-Как будто я не вижу. Ксю, давай их по одной переловим и ноги оторвем, а? Ну сколько можно?

-Можно еще петарду в кровать засунуть, - откуда-то появился Никола.

-Нет, пацаны. Это не ваша война. Вы помните правила.