PlayKiller

— Да, вам придётся на челноке в обход блокады лететь. Корабль под это дело выделить не могу, сам понимаешь. С собой можешь взять какого-нибудь учёного, из ненужных, а вот инженера тебе не дам. Хочешь — бери того безумного перса, пока его в расщепитель не засунули.

— Зигзаг? — без особого труда догадался я.

— Ага, он самый. Остальные нормально устроились, в клан вступили, а этот какой-то дефективный. Пристаёт ко всем, строит из себя дофига умного, даже терпеливых К’Вонгов успел достать. Они нам форменный ультиматум выкатили, чтоб тот в течение суток «Жигули» покинул. Возможно, прямо сейчас эту ходячую проблему уже где-то разбирают на запчасти, так что поторопись с решением.

— Беру, куда деваться, — вздохнул я. — Мне бы ещё парочку воинов для комплекта…

— Обойдешься, — отрезал клан-лидер. — Не воевать же летишь, в конце концов. Меньше будет у тебя соблазна в какую-нибудь очередную авантюру влипнуть. Я знаю, что дай только тебе волю, и прилетишь ты на каком-нибудь полуразваленном крейсере вместе с пачкой новых проблем и врагов. А мне и старых-то девать уже некуда!

Глава 81

Дабы у меня ненароком не возникло желания взять кого-нибудь с собой, Болеслав выделил для поездки крохотный трёхместный челнок. Представлял он собой простенький корпус из дешёвых сплавов, с прикрученным к нему лёгким двигателем. Подпространственное оборудование тоже было далеко не из люксовой серии, поэтому даже на обычные межзвёздные прыжки уходила прорва времени. С другой стороны — потеря такой конструкции никак не сказалась бы на благосостоянии клана. Всегда можно смастерить новый и попробовать заново.

Одним словом, одноразовый транспорт.

Зигзаг поначалу наотрез отказывался лезть внутрь, по вполне понятным причинам. Но изучать изнутри переработчик, куда его грозились засунуть обитатели станции, ему хотелось ещё меньше. Ибо такого знакомства он бы точно не пережил.

С чем на «Жигулях» не было никаких проблем — так это с переработкой отходов. Как-никак специализация комплекса обязывала. Любой мусор, габаритами входящий в приёмный шлюз, мигом расщеплялся в ненасытном жерле утилизатора на простейшие элементы. Из которых, в свою очередь, можно было лепить всё, на что чертежей и фантазии хватит. Большая часть выловленных обломков пиратских кораблей отправилась именно туда, пополнив истощившееся клановое хранилище.

Так же, за неимением нормального горно-перерабатывающего комплекса, приходилось подкармливать его и обычной рудой. Итоговый выхлоп был гораздо ниже, но куда деваться. Зато понемногу росли штабеля из слитков и боксов для хранения изотопов, занимавшие куда меньше места, чем добытая шахтёрами горная порода. Возить её на продажу — себе дороже, поэтому приходилось мириться с высокими потерями.

Одного вредного механоида промышленный расщепитель и не почувствовал бы. Ресурсов из него — кот наплакал, зато на станции стало бы гораздо спокойнее.

Роботу я клятвенно пообещал высадить его на первой же остановке, после чего тот с ворчанием принялся ковыряться в движке. В результате аппарат прибавил целых двенадцать процентов к скорости, почти не потеряв прочности. Как бы мне ни было жаль отпускать такого рукастого специалиста восвояси, проблем он приносил куда больше, чем пользы.

Третьим членом крохотного экипажа стал Робофотт, который опять скучал без работы. Хотя он считался одним из самых высокоуровневых учёных, да ещё и с редким достижением за плечами, его специализация была далеко не самой востребованной на данный момент. Обитаемых планет поблизости не имелось, а искать ископаемые останки на безжизненных космических телах — дело неблагодарное. И вдобавок — очень затратное по времени и деньгам. Так что командовать новым юнитом ему точно не светило.

Робик с радостью согласился составить мне компанию, хотя весёлого времяпровождения на маршруте не предполагалось. Скорее — наоборот. Нам предстояло несколько дней лететь в тесной кабине, немедленно прячась от любого всплеска гравитационной активности. Всё, что требовалось от учёного — это чутко следить за показаниями сканеров. В принципе, как и на обратном пути. Не самое увлекательное занятие, даже для меланхоличного ксенобиолога.

— Привет, протоплазма! — поприветствовал его с порога Зигзаг. — Хорошо, что тебя так мало уродилось — перегруза не будет.

Худощавый орторионец действительно весил куда меньше нас двоих, и не располагал даже лёгкой бронёй. Эту подколку, как и все последующие, он доблестно проигнорировал, не делая попыток огрызнуться в ответ. Хотя я его неоднократно просил, чтобы тот освежил знания роботехника и выяснил, каким образом можно вырубить у эксцентричного механоида голосовой модуль.