Плейбой для феи (СИ)

— А почему бы и нет, — Дэвид решил не уточнять у безумия, почем оно такое нелогичное. — Знаешь, Зизи, многие условности — они просто у нас в голове.

— Но вы ведь не ходите обнаженными по улице.

— Именно поэтому я сказал «многие», а не все.

— Никогда не понимала, зачем вы люди меняете то, что дано природой?

— Красоты ради, — пожал плечами Дэв.

— Ты говоришь про условности, но сам думаешь ими, — покачала головой Зизи. — Разве само понятие красоты — не условно? Не обусловлено веяниями времени? Еще недавно вы любили корсеты, а потом — высокие начесы и яркий макияж. Сегодня же говорите про естественность и выставляете на всеобщее обозрение отфотошопленные снимки, меняете себе лица.

— А ты и сама не лучше, — поддел Дэв, легонько касаясь ее сережек. — Или хочешь сказать, что тут такая большая разница, — спародировал он серьезный мелодичный, звенящий колокольчиком голос.

К его удивлению, Зизи тихонько рассмеялась.

— Ладно. Поймал, — согласилась она, абсолютно не сердясь. — Дэвид, — Зизи с нежностью заглянула ему в глаза, — а расскажи побольше о себе.

— А разве ты не должна была заранее всё узнать об избранном? — заметил Дэв, присаживаясь у дивана так, чтобы их глаза стали на одном уровне.

— Много ли ты знаешь о том, как феи избранных ищут? — поддела Зефира. — Тем более одно дело читать, другое — слышать. Встреться ты с любимым писателем или актером, не забросал бы вопросами, даже зная всю его биографию?

— Ладно, — в тон ей повторил Дэв, — справедливо. Но даже не знаю, что сказать. Я из семьи русских эмигрантов в каком-то там поколении, с примесью самых разных корней. Говорят, даже японцы затесались, — начал он с того, что обычно говорит в интервью. — Кроме английского, хорошо знаю русский, неплохо читаю и говорю на немецком, — тут Дэвид замолк и уставился на фею, словно видел впервые. — А ты почему на английском говоришь? И ты ведь такая маленькая, как я тебя вообще слышу!?

— Дэвид, — Зизи устало вздохнула, — ну сон же, магия, волшебство, — напомнила она.

Дэв кивнул, но тут его лицо стало еще мрачнее. Магия-магией, сон-сном, вот только память весьма услужливо подсунула ему маленький фрагмент, то, о чем Дэвид забыл, не взял во внимание сразу.

— Зефирка, — недоверчиво покосился на нее мужчина, — а ведь в самом начале ты что-то говорила про миссию и что не всё прошло гладко, а потому ты оказалась здесь и еще про врата какие-то.

Мужчина резко встал и заходил по комнате. Он запутался, однозначно заблудился в дебрях собственных фантазий. Настолько, что ищет логику в безумии. Уговаривает себя, отрицая очевидное. О, да, в глубине души Дэвиду очень хотелось, чтобы всё было по-настоящему. Ведь это — то самое чудо, о встрече с которым каждый мечтает, будучи ребенком. Но только чудес ведь не бывает. А всё происходящее — игра воспаленного мозга.

«Моя легенда затрещала по швам, надломилась, как тонкий лед ранней весной. Вот что значит — непродуманность! А взгляд Дэвида вновь стал отсутствующим и рассеянным. Как же больно. Я смотрю на него, а сердце сжимается и проворачивается как в мясорубке, к горлу подступает ком, толкает слезы, но я сдержусь, не до них сейчас».

Есть еще вариант, что фея лжет или не договаривает правду. И существуй феи в реальности, пожалуй да, он всё объяснял бы. Маленькие волшебные создания, которые с древних времен общаются с людьми, оставляют следы в истории, легенды, тысячи сказаний, но никто в них так и не поверил. Это как с инопланетянами — те тоже не спешат явиться людям. Не доросло еще человечество до контакта с непривычными формами жизни. Оно и понятно: друг друга уничтожают, а еще животных с рыбами едят — ни дать, ни взять: дикари. С такими только тайком осторожничать, в научных интересах, так сказать. От подобных мыслей и размышлений Дэвиду становилось всё больше не по себе, и он активнее заходил из стороны в сторону.

Игнорируя притихшую Зизи, он поспешил открыть ноутбук и запустить интернет-поисковик. Он находил и впивался взглядом в различные статьи, в одни абзацы вчитывался внимательно, другие бегло пролистывал.

Зизи понимающе молчала, только меланхолично посматривала на статьи. Если бы Дэвид хоть изредка смотрел в ее сторону, то увидел, как та мимолетно кривилась и вздрагивала, появись на экране изображение горбато-бородатой старухи, или непонятного похожего на сучок существа. Но Дэвид отвлекся лишь раз — когда желудок дал знать — быстро сделал кофе, для Зизи тоже принес со вчерашним печеньем.