Племя Эфов

Их оружие потеряло свои свойства и крепкий металл становился не прочнее хрусталя. Наш король Улафрох не был тупым покорителем земель или алчным собирателем богатств, толстеющим на собственном приданом, он всегда взвешивал исходящую угрозу. Он был мудрейшим правителем. Ему не нужна была война с неизвестными существами, владеющими чем-то невообразимым. Да и за все время с их стороны не исходило ни капли агрессии. До этого момента мы и не представляли о таком соседстве. Альянс – вот идея, которой он горел, – создание великой цивилизации.

Я всецело доверял и слепо следовал за его идеями. И теперь, когда он верил в меня, я не мог отвергнуть своего короля. Кем бы я тогда стал? Двуличным лжецом, пребывающий в страхе.

– Я покажу им, какие у нас благие намерения. – ответил, чувствуя близящейся перемены.

Пару дней заняло на то, чтоб морально подготовится к путешествию. Я нервничал: эта проклятущая неизвестность пугает так же, как и рык за спиной темной ночью. Еще запас провизии подбирал так, чтоб его можно было компактно сложить и его хватило на недельку другую.

Отправился в Древний Лес один, совершенно безоружный, зато с запасом еды. Сам король со свитой провожали меня как героя, народ тоже вышел пожелать удачи. Вскоре Улафрох остановился на равнине.

– Дальше двинешься сам. Будь смел, справедлив, а самое главное – оставайся самим собой. – На лице короля застыла маска. Так всегда было на людях в моменты, требовавшие от него хладнокровия. – Мы все надеемся на добрую весточку.

– Я надеюсь, что не посрамлю ни себя, ни вашего имени, но самое важное – весь наш род. – хотел бы я ответить тем, что вошло бы в сказания, но устами произнес нечто неоднозначное.

Мы простились, и я постоял, наблюдая, как колонна с королем возвращается домой. Чувствовал, как ноги хотели пуститься бегом, догнать их, но я не давал им такого права. Отвернулся, побрел на север по направлению к лесу. День начинался тихим, ясным, но сейчас я на небе наблюдал белоснежные, будто летящий пух, облака. Ветер крепчал, и мне вспомнилось, как в детстве думал, что когда дует сильный ветер, земля начинает быстрее вращаться на панцире Великой Ракушки, которая закрывалась, защищая нас, и наступала ночь. Светлые, наивные воспоминания, что еще, как ни они, согревают и лелеют душу? Я даже посмеялся с себя самого, каким же я был наивным. Но медленно улыбка сползла с лица. Детские годы закончились на том, как в наше поселение забрели существа, на них были доспехи, страшные, казавшиеся чужой плотью. Многие бежали, как мы с матерью, помню, как она бежала, а я смотрел из-за ее плеча на удаляющийся дом, охваченный огнем. Но многие остались, как и мой отец, им суждено было лежа наблюдать, как горят и исчезают их дома. Вот так я попал на руках матери под защиту Улафроха.